Хозяйка замка Уайтбор

Завтрак накрыли в «рыцарской» гостиной. Комната была такой длинной, что стол, рассчитанный на пятьдесят человек, казался маленьким островом, потерявшимся в её прохладных глубинах. Толстые колонны подпирали расписной потолок. Там, среди облупившихся голубых облаков, плавали мифические герои в довольно напыщенных позах, демонстрируя свои подвиги. Одну стену целиком занимали высоченные окна, украшенные витражами, зато противоположная стена, в середине которой торчал огромный камин, щеголяла голой каменной кладкой, отчего казалась ободранной и нелепо пустой.

За столом сидели двое: Робин Уэсли и его экономка. Блеклая фигура миссис Девис в неярком утреннем свете выглядела почти бесплотной. Мой дядя своей «приветливостью» мог поспорить с грозовой тучей:

– Наконец-то вы появились, – желчно произнес он. – Я не потерплю неаккуратности в своем доме, тем более от такой незначительной особы!

– Прошу прощения, – ответила я кротко, не желая начинать утро со ссоры.

Откуда мне было знать, что лорд Уэсли так чувствителен к расписанию? Я спешила как могла, задержавшись лишь на минуту, чтобы умыться и смахнуть с волос паутину, которой обзавелась после посещения чердака. Не могла же я выйти к завтраку с грязным лицом!

Дядя явно хотел продолжить воспитательную речь, но тут солнце наконец прожгло путаную пряжу туч и выпустило лучи, разом ворвавшиеся в двадцать витражных окон. Сразу стало понятно, почему художник оставил противоположную стену пустой: солнечные блики расцветили ее сотнями блесток алого, синего и золотистого цвета. Я невольно ахнула:

– О, как красиво!

Пробурчав какое-то ругательство, дядя резко махнул рукой замершей у дверей служанке, приказав, чтобы подавали еду. Завтрак прошел в молчании. Миссис Дэвис отрезала ножом крошечные кусочки сладкого пирога и клала их в рот заученными жестами, словно кукла. Робин Уэсли безмолвствовал, озирая выставленные перед ним яства: варенья и желе в вазочках, крашеные вареные яйца, сложенные горкой ломти хлеба, источавшие приятный аромат, пузатый кофейник, в котором отражалось его причудливо искаженное лицо. Судя по задумчивому хмыканью и изредка подрагивающей левой брови, мысли лорда Уэсли бродили где-то далеко. Но когда его взгляд случайно задевал меня, в глазах снова вспыхивал жутковатый тлеющий огонек.

Я готова была поддержать беседу, только с чего начать? «Знаете, по дороге к вам мне удалось раскрыть одно маленькое преступленьице» – нет, об этом лучше не вспоминать. «Кажется, я только что столкнулась со здешним привидением» – тоже не самое удачное начало разговора. Жуя кусок тоста, безвкусный, как бумага, я с тоской вспоминала уютные завтраки на Гросвен-стрит. Миссис Бонс по утрам никогда не ломилась в наши спальни, заставляя нас подниматься ни свет ни заря! Она просто оставляла блюда под крышками на буфете, на специальных подставках с маленькими горелками, чтобы мы могли сами выбрать себе, что хотели.

Покончив с завтраком, дядя отложил салфетку и устремил взгляд на меня. В этот момент он был разительно похож на мистера Тревора, который точно так же хмурился, стоило мне совершить какой-нибудь промах. Уэсли даже, пожалуй, превосходил его в суровости. Закашлявшись от смущения, я одним глотком допила весь кофе, оставшийся в чашке.

– Итак, – веско сказал лорд Уэсли. Посмотрел сквозь экономку, и та, пожелав нам приятного утра, поспешила покинуть трапезную.

– Итак, обсудим наши дела. Вы не можете оставаться в этом замке. Однако позволить вам жить одной я тоже не могу. И, конечно, совершенно недопустимо, чтобы вы продолжали работать у мистера Тревора, при всём моём уважении.

Я всем видом изобразила вежливое внимание. Интересно, к чему он клонит.

– Вам необходимо выйти замуж, и поскорее. Я намерен позаботиться об этом. В пяти милях отсюда, в поместье Хоппер живет миссис Полгрин, имеющая трех дочерей на выданье. Где трое, там и четверо. Полагаю, она не откажется вывести вас в свет в обмен на некоторые услуги.

Ну вот, приплыли. Мне опять навязывали роль дебютантки! Правда, это будет не так, как в Эшентауне, где мне приходилось осваивать тонкую науку кокетства под чутким руководством леди Элейн. Тогда это было понарошку, а дядя явно вознамерился взяться за меня всерьез! Следовало поскорее исправить возникшее недоразумение:

– Я благодарна вам за заботу, милорд, но в этом нет необходимости. У меня уже есть жених, и он скоро должен сюда приехать.

В первый раз за все утро дядино лицо просветлело. Вместо брюзгливого безразличия на нём отобразилось сначала облегчение, а затем – легкое беспокойство.

– Мистер Тревор, вероятно, забыл упомянуть об этом, – сказал он с удивлением в голосе. – Кто же ваш избранник?

– Сэр Кеннет Фонтерой, – храбро сказала я, надеясь, что небеса не накажут меня за самонадеянность. Что я буду делать, если Кеннет появится здесь через месяц, горячо поблагодарит меня за спасение и исчезнет?

– Вот как?! Хм…

Недоумение в дядином голосе показалось мне обидным.

– А что? – запальчиво спросила я. – Вам кажется странным, что человек его достоинств и положения заинтересовался скромной особой вроде меня?