Хозяин

Тещиными ли молитвами, или виною был все-таки меткий снаряд, пришедшийся хозяину по голове, но накануне подписания договора московская недвижимость, что называется, «поскакала». Верхние покупатели, пожертвовав внесенным авансом, сорвались срочно покупать хоть что-нибудь, пока деньги их окончательно не обесценились, нижние продавцы, напротив, решили попридержаться, чтобы поиметь за свою жилплощадь как можно большие суммы. Сделка развалилась. Бойкий риелтор Володя накануне предполагаемого расчета и подписания всех бумажек пропал – не отвечал ни по мобильному, ни по домашнему и в офисе агентства тоже не появлялся, так что начальство его едва ли не хоронило. Катя и Сергей не знали, как себя вести. Вечером перед сделкой, вернее, уже ночью, он неожиданно позвонил сам и хриплым, несколько нетрезвым голосом скомандовал: мы едем, подписываем акт неявки, чтобы никаких штрафов, а потом, делать нечего, начинаем все с нуля, и не расстраивайтесь, не такое видели. И Катя с Сергеем поехали, оставив Дарьку на попечение свекра со свекровью.

В белой-белой переговорной, на синем-синем кожаном диване, громко скрипящем при малейшем движении, сидели они, тесно прижавшись друг к другу, и молчали; может быть, час сидели, а может, два, пока не убедились, что, кроме них, на сделку никто не приедет, и растрепанный, помятый какой-то Володя маячил перед ними, шагая из угла в угол, – он, конечно, умолчал, что благодаря этой самой неявке аванс, который в двойном размере обязаны будут вернуть нижние и которого лишатся верхние, останется у него в кармане, хотя должен бы достаться им, Кате и Сергею. Он не сказал, а они и не спросили – до того ли? Время тянулось медленно, точно в его шестеренки попал посторонний предмет, не пускающий стрелки часов сделать полноценный круг, в жарко натопленной переговорной стало душно, одежда липла к кожаной обивке дивана, дорожки холодного пота струились у Сергея по спине, по вискам, и он каждые десять минут вставал покурить, а диван отпускал его с липким чпоком, как будто придерживал. Катя, казалось, духоты не ощущала – она так и просидела все время на одном месте, скрестив руки на животе, разглядывая абстрактную репродукцию на противоположной стене. На репродукции царил хаос, в Катиной жизни царил хаос, и Катя держалась взглядом за эту маленькую пеструю картинку, только чтобы не смотреть в глаза мужу.

Она отнеслась к происходящему со странным спокойствием. Случилось то, чего больше всего боялась – несколько месяцев боялась, до боли в мышцах, до дрожи в руках, и теперь, когда страх сделался явью, по крайней мере, бояться было больше нечего. Кате стало даже немного легче. Совсем не то Сергей – он с самого первого дня был уверен, что все у них получится, и теперь ходил как в воду опущенный. А Дарька, которую в подробности взрослых дел не посвящали, смотрела на папу с мамой и не могла понять, что с ними произошло? Они сделались какие-то… Неродные, что ли…