Хозяин гор

— А если это была не засада, а всего лишь случайная встреча? Тут такая, грубо говоря, ситуация. До вас, скорее всего, были уничтожены те наши моджахеды, которые несли продукты, захваченные в машине монтажников сотовой сети. Не слишком большой запас и ассортимент, однако это было то, что нам требовалось, чтобы не сидеть на урезанном пайке. Группа была маленькая. Чтобы ее уничтожить, квалифицированным и обученным бойцам и особых усилий прилагать не потребовалось. Потом эти волкодавы как настоящие собаки принялись по окрестностям шарить, вынюхивали, что и как, следы искали. Где наша база находится, они, конечно, не знали, но примерно определили направление движения первой группы и пошли вперед, выбирая маршрут, самый легкий для прохождения. Не любят эти спецназовцы трудные дороги, как и все нормальные люди. Так вот они и вышли на вторую группу. А она была почти без оружия. Три или четыре автомата на всех не в счет. Те наши воины, у которых бронежилеты были, без них пошли, чтобы легче передвигаться. Они должны были только тебя встретить и помочь груз доставить до базы. Поэтому их федералы тоже уничтожили без проблем. А тут еще и взрыв, который ты слышал. Скорее всего, в каком-то узком месте была выставлена мина. Она сработала и всю группу сильно покрошила. Раненых спецназовцы просто добили, да и все. Численное преимущество в боях, ведущихся малыми силами, в отличие от больших сражений, всегда сказывается серьезно и быстро. Здесь уже не стратегия и тактика работают, а лишь количество стволов. У второй группы была с собой карта с твоим маршрутом. Там, правда, не были нанесены координаты базы. Но умный человек всегда догадается, откуда и куда маршрут идет. Тем более что этим же самым маршрутом сначала шла первая группа. Я не думаю, что волкодавы ждали встречи с тобой.

— Я тоже теперь так не думаю.

— Почему?

— Вспомнил кое-что. Первую очередь дал мой моджахед. Но его сразу завалили. Без звука. Даже затвор не лязгнул. Из чего я делаю вывод, что сработал, скорее всего, снайпер, издалека. Вы же сами видели, что в райцентре было. Там мы стреляли только на звук затворов. Вспышек видно не было, и пальбы не слышно.

— У нас у самих есть такие автоматы. Только без ночных прицелов. А у них все они с такой оптикой.

— Но у нас в отряде не у всех же автоматы с глушителями. А здесь у каждого. — Хасбулатов обернулся и сузил глаза для лучшей видимости. — Извините, эмир, я через пару минут перезвоню. Кажется, за нами погоня пошла. Наберу вас, как только мы от них оторвемся.

Хасбулатов шагал быстро. Чуть впереди шел, выбирая дорогу, моджахед, который остался с ним, бывший замыкающий колонны джамаата. Он постоянно грозно поводил стволом автомата вправо-влево, словно предупреждал невидимого противника о серьезности своих намерений. Этот тип готов был стрелять в ответ на любое движение, даже в кирпич, мирно пролетающий мимо. При этом он сводил предельно близко густые брови, хмурился, выражал недовольство жизнью.

Дорогу им вдруг перебежал шакал с клочкастой, сильно линяющей шерстью на спине и на хвосте. Ствол автомата направился в его сторону. Вот-вот должна была ударить очередь.

— Ильяс, не стрелять! — строго приказал Хасбулатов.

Ствол автомата послушно посмотрел в противоположную сторону.

— За нами погоню должны послать, — уверенно проговорил человек, называющий себя бывшим старшим прапорщиком ОМОНа. — Нельзя ей показывать даже сторону, в которую мы пошли. Возьмут след, не сбросим. А свой хвост отрубать всегда больно. — Он ухмыльнулся при последней своей фразе.

— Понял, — тупо подтвердил Ильяс, но командир джамаата не был уверен в том, что он и в самом деле хоть что-то уразумел.

Проблески интеллекта в глазах этого моджахеда отыскать было трудно, но приказы он выполнять умел, а это главное. Этот боевик был на голову выше бывшего старшего прапорщика и чуть не вдвое шире в плечах, выглядел редким богатырем и, как подумал Хасбулатов, слишком уж высоко торчал над кустами.

— Ну вот. Все так, как я и говорил, — сказал Рагим. — Вижу их. Это погоня. Нас ищут. Лежать, Ильяс! — приказал он.

Моджахед послушно, хотя и не слишком быстро, команду выполнил.

Залег и сам Хасбулатов, спрятался за чередой больших камней, словно специально кем-то выложенных в виде длинного бруствера.

Тут снова выскочил на открытое место шакал. Похоже было, что тот самый, который был тут чуть раньше. Ветер дул со стороны группы преследования. Там, в той стороне, была пролита кровь. Чуткий нос шакала, видимо, этот запах улавливал.

Преследователи остановились. Они не видели, куда им идти дальше.

— Наши враги подумали, что шакал не стал бы здесь бегать, если бы поблизости были люди, — сделал вывод Ильяс. — Волкодавы просто не понимают, что такое голодное животное. Если шакал есть хочет, то нисколько людей не боится, порой даже вплотную к человеческому жилью подходит. Даже лай собак его не пугает. Он надеется чем-то подкормиться хотя бы на помойке.

Что такое голод, Хасбулатов теперь знал. Однако шакал, наверное, не имел во рту ничего съедобного гораздо дольше.