«Хозяин морей» и битва за Америку

В мае 1813 года Эндрю Кохрейн-Джонстон познакомился с прусским аристократом, который назвался капитаном де Беранже. Его полное имя — барон Шарль Рандом де Беранже (Charles Random de Berenger). Это был мужчина средних лет и больших способностей. Он имел связи в высших сферах британского государства и давал советы по военным вопросам герцогу Камберленду. Беранже также делал чертежи для самого принца-регента Великобритании[93].

Кохрейн-Джонстон убедил Александра Кохрейна, что Беранже может быть очень полезен Томасу Кохрейну в подготовке корабля к плаванию. В частности, Беранже был хорошим стрелком, а для войны с американцами нужно было иметь стрелков на корабле и специально тренировать воинов. У прусского умельца также были какие-то новые идеи по тактике абордажа, и он разрабатывал огнеметное устройство.

Томас Кохрейн познакомился с Беранже и не разглядел опасности. Кохрейн-Джонстон и Беранже были аферистами большого масштаба. Они решились на финансово-политическую авантюру с целью обогащения.

Ранним утром 21 февраля 1814 года Беранже постучался в дверь таверны в Дувре и потребовал встречи с хозяином заведения. Он заявил, что привез вести чрезвычайной важности. Их нужно немедленно передать вице-адмиралу Фоли — командующему адмиралу в Диле, и для этого нужны лошадь и наездник. Беранже был одет в серую шинель и красный военный мундир, на его груди красовалась большая звезда. Запомним, что мундир был красным — эта деталь приобретет большое значение в ходе последующих событий.

Беранже сидел в таверне и писал письмо адмиралу Фоли. Он объяснил, что прибыл на судне из Кале и должен срочно проследовать в Лондон с депешами. Новости были ошеломляющими — члены антинаполеоновской коалиции одержали окончательную победу над общим врагом!

«Бонапарт был захвачен группой казаков Сакена, которые немедленно расчленили его тело и разделили эти части между собой. Генерал Платов спас Париж от разрушения и сожжения. Государи-союзники находятся там, и всюду белые кокарды; ясно, что мир будет заключен немедленно»[94]

.

Беранже подписался именем подполковника Р. дю Бурга — адъютанта лорда Каткарта, который был послом Великобритании в России.

Посыльный повез письмо в Дил, а Беранже вызвал почтовую карету и отправился в Лондон. Южные графства окутал туман, и адмирал Фоли не мог использовать телеграф для связей с Адмиралтейством. Беранже заявил, что он распространит новость всюду, где будет менять лошадей. По дороге он щедро раздавал чаевые — золотые наполеоны.

Беранже достиг столичного пригорода и пересел в другой экипаж. Затем он прибыл в дом лорда Кохрейна на Грин Стрит. Беранже не застал Кохрейна. В тот день капитан завтракал с Кохрейн-Джонстоном и биржевым брокером по имени Ричард Батт, а после завтрака отправился на завод, где делали его лампу. Он пробыл на заводе совсем недолго. Явился слуга и сообшил, что лорда Кохрейна дома ожидает армейский офицер, желающий срочно его увидеть. Кохрейн подумал, что военный привез новости от его брата — майора Уильяма Кохрейна, служившего в армии Веллингтона в Испании. Он поспешил домой и был удивлен, увидев Беранже.

Пруссак сказал Кохрейну, что он испытывает серьезные финансовые затруднения и в настоящее время является узником тюрьмы Кинге Бенч, куда заключен за долги. Он умолял Кохрейна принять его на борт корабля Тоннант, который должен был скоро отправиться в Америку, и тем самым спасти от кредиторов.

Кохрейн ответил, что он не сможет принять Беранже на военный корабль в качестве пассажира без разрешения Адмиралтейства. Тогда Беранже заявил о своем желании поменять одежду и попросил дать ему взаймы пальто и шляпу. Он объяснил это тем, что тюремный надзиратель или слуги заподозрят его в планировании побега, если увидят на нем военную форму. В таком случае он лишится привилегии некоторой свободы передвижения, которой пользуются заключенные в тюрьму за долги. Кохрейн дал ему черное пальто и старую шляпу. Беранже переоделся и скатал военную форму в рулон. Он обернул этот рулон полотенцем и покинул дом Кохрейна.

Лондон был уже взбудоражен слухами о смерти Наполеона. Выросли цены акций на бирже ценных бумаг. Цена государственной ценной бумаги, известной как Омниум,

увеличилась с 27,5 до 30.

К полудню лорд-мэр не имел официальных подтверждений смерти Наполеона Бонапарта. Вдруг произошло событие, рассеявшее сомнения в этом: по Лондонскому мосту в направлении Чипсайда лихо промчался экипаж, украшенный лавровыми листьями. В экипаже сидели три французских офицера с белыми кокардами на шляпах. Эти люди разбрасывали бумаги, на которых было написано: «Да здравствует король! Да здравствуют Бурбоны!»

Цена бумаги Омниум поднялась с 30 до 32,5. Утром следующего дня, 22 февраля, по-прежнему не было официальных сообщений о смерти французского императора. Цена бумаги Омниум вновь упала до 27,5.