Хозяин Вселенной

–  …Нет, ребята… Воздух здесь почти стоячий, «нюхач» пойдёт по следу, как по верёвке.

Наш командир наконец справляется с заглушкой, и сжатый газ с сильным шипением начинает вытекать из трубы.

– Теперь быстро уходим! Полыхнёт вот-вот!

Тоннели пересекаются, образуя настоящий лабиринт. Впрочем, все Истинно Разумные привычны и к тоннелям, и к многоэтажным катакомбам.

– Так. – Изгой отваливает какой-то люк, и я замечаю – на руках у него пластиковые перчатки. Не хочет оставлять отпечатки… – Рядом разъезд трубовоза, но мы туда не пойдём – там телекамеры, обходчики… Придётся пробираться по трубе.

– А ну как дунет?

– Значит, нам не повезло. Да тут рядом, скорее, скорее!

Люк закрывается за Кашеваром – никак не могу привыкнуть к этим диким именам вместо нормальных номеров – и мы оказываемся в трубе, освещённой теперь лишь фонариком впереди идущего. Вернее, ползущего, поскольку в трубе трудно встать даже на четвереньки. До меня доходят лишь слабые отблески того света, а замыкающий вообще, должно быть, ползёт в кромешной тьме.

– Тихо ползти! Не шуметь!

Впрочем, труба скоро упирается во что-то.

– Вправо, Ушан, – свистящий шёпот Изгоя. – Аккуратно… полезайте в вагонетки…

Уже ничего не соображая, я влезаю в какой-то цилиндрический ящик.

– Все разместились?

– Да.

Некоторое время мы лежим тихо. Отдыхаем. Внезапно где-то проносится сильный гул.

– Что это?

– Тихо, тихо. Это полыхнул водород. Теперь пусть нюхают…

Тихое шипение, быстро усиливающееся.

– Уши зажать! Рот открыть!

Волна тугого, страшного в своей густоте воздуха обрушивается откуда-то, и вагонетки разом приходят в движение. Стремительно нарастает скорость, жужжат колёсики под полом, гудит труба…

Давление опадает так же стремительно, как и нарастало. Поезд-трубовоз тормозит, останавливается.

– Быстро, вылазим! Не то попадём под загрузку!

Глава 34. Внутренний резерв

– Папа, а ты видел «Голубой дождь»?

– Э-эээ… Нет, – сокрушённо говорю я.

– Плохо. Такой фильм, его же обязательно надо смотреть.

– Как только, так сразу, – ещё более сокрушённо качаю головой. Мне действительно стыдно, в своём общекультурном развитии я начинаю отставать от собственной дочери…

– Это отговорки, – Ирочка вручает мне здоровенный «персик». – Вот завтра утром и посмотришь, ясно?

– Так точно! – я принимаю бравый вид. – Разрешите исполнять! Жду следующую команду!

– Следующую? Разжевать и проглотить, – жена кивает на фрукт в моей руке, и моя дочура хохочет.

Мы сегодня опять ужинаем на веранде, втроём. Мы вообще теперь почти всегда ужинаем всей семьёй, поскольку папа безработный, мама после защиты тоже, в общем, безработная…

Ирочка фыркает, искоса блестя глазами – уловила ход моих мыслей. В моей голове всплывает ответный мыслеобраз: я, тощий и пощипанный, уныло стою на углу какого-то земного города, и в засаленную шляпу-цилиндр, установленной предо мною на манер урны, прохожие кидают корки хлеба.

«Издевайся-издевайся».

«А ты не придуривайся. Безработный, Рома, это тот, кто не занят делом. Просто ты сейчас работаешь, не получая материального вознаграждения. Ибо общество не считает твой труд полезным. Пока».