Хранитель для попаданки, или Любовь меж двух миров

Любопытство Эргата помогло и мне многое обдумать. Кофе не дало уснуть, а мысль о короле окончательно прояснило историю для меня. Король что-то знал и сам чего-то хотел. Вреда он Алике не желал, это ясно, иначе бы его уже не было, но заполучить ее хотел. Возможно, из-за внешнего сходства с Херганой. Теперь непременно надо подробней узнать о ее побеге. Была ли вообще кража артефакта? Завтра и посмотрю в прошлое. Думаю, Алика тоже захочет знать правду.

– Надеюсь, мы сможем спасти короля, – сонно бормотал Эргат, подкладывая под щеку ладошки. – Он хороший, мне понравился.

Вот мальчишка. Король ему понравился, поэтому надо его спасти. Впрочем, молодому королю я тоже смерти не желаю. Да и оставлять межгорье без правителя – не лучшее дело в моей жизни. Потом думай, кто должен им править. Нет, мне таких хлопот не надо. Хорошо что сейчас все это может подождать.

Я отнес Эргата в его комнату на третьем этаже. Было бы жестоко его теперь будить, да и проснувшись, он мог вспомнить еще какой-нибудь вопрос. Хватит с него пока впечатлений. Комната у паренька была большая. Окон здесь не было, как и в моей. Для света нужна была магия. Светящиеся шары стояли здесь по углам и один – на столе. Именно его я и коснулся, чтобы осветить себе путь. Над головой висели бумажные птицы разного цвета и формы. Их Эргат любил делать. Никто его не учил, а он складывал их сам, наблюдая за реальными крылатыми, усмехался и вешал новую птичку на веревке к потолку. Иногда, глядя на этих птиц, я думаю, что это какая-то разновидность древней магии, что-то очень могущественное и тонкое, способное повлиять на сам мир, а мой ученик, сам того не понимая, инстинктивно взывает к нему. Интересно, о чем он думает, создавая эту птичью стаю? Не удивлюсь, если его мечты просты, как у всех детей. Пусть он никогда об этом не говорил, а наверняка мечтал о семье, о матери, даже если родная от него отреклась, как от проклятого чудовища. Он ведь все равно хотел любви. Не верю, что не хотел, а мы с Людгарденом все же черствые дядьки, ласки от нас не дождешься.

Положил его в кровать, стянул только ботинки, укутал одеялом и все же поцеловал в щеку. Мне показалось, что ему сейчас такая любовь нужней всего.

Он во сне улыбнулся, подоткнул руки под подушку и уснул, бормоча что-то о том, что мир обязательно простит короля.

– Простит, – пообещал ему я и тихо вышел, приглушив свет магического шара до тусклого свечения. Почему-то я был уверен, что Алике это не нужно. Стоит ей захотеть и свет мгновенно появится, быть может, даже без светильников, а ребенка в кромешной тьме оставлять негоже.

Спустился вниз, погасил огни и тихо спросил:

– Врайт, ты еще здесь?

Почему-то очень хотелось, чтобы его здесь не было, а еще лучше – чтобы отозвался другой голос, который мой разум признает голосом дракона, а не коллегой Лексара. Тогда мне сразу станет легче, но отвечал именно он. Не так бодро, но это как раз на него похоже. Время близится к рассвету, ему сколько кофе ни пей, а в это время положено превращаться в молчаливое создание. Как еще держится?

– Я тут, конечно, – говорил он. – Чуть с ума не сошел от твоего магического обучения. Через два часа меня сменит Алан, а я немного посплю.

Он зевнул в микрофон, и от этого в голове у меня зазвенело, пришлось аж ухо заткнуть и головой дернуть, чтобы немного полегчало.

– Извини, если призовешь дракона…

– Подожди, – ответил я ему и пошел наверх в свой кабинет.

Зажег круглый светильник на тумбе возле дивана и рухнул на него, глядя в бесконечную пустоту, заменявшую мне потолок. Каменные стены поднимались вверх и, не становясь призрачными, а как есть растворялись в небытие. Я частенько думал, хватит ли их реальности на еще один этаж или тогда, зайдя в мой кабинет, можно будет исчезнуть, просто потому что я здесь?

До своей смерти я не мог сюда подняться – это было опасно, а теперь даже поднимать руку и тянуться пальцами к пустоте не страшно. Она была бы рада моему прикосновению, но это не значит, что я не стал бы вечным призраком, совершив что-то подобное. Кажется, на первых курсах университета, Лексар думал много о пустоте, как явлении, и даже доклад писал по философии о возможной психологии пустоты. Чем только студенты не занимаются по прихоти своих педагогов. Похоже, все это неспроста.

Я сделал пас рукой и рядом со мной на периле дивана появился дракон с кружкой кофе в одной руке и бутербродом в другой.

– О! Привет, – сказал он, хохотнув, и протянул мне бутерброд. – Я украл твой из холодильника. С этим переполохом до столовой не добежал. Будешь?

Я отрицательно покачал головой, хмурясь. Кажется, я знаю, что происходит, только от этой мысли всего трясет.

– Все так, как я думаю? – спрашиваю я у Врайта.

Он хмыкает и закидывает в пасть бутерброд целиком. Клацает огромными белоснежными зубами и кривится, делая глоток кофе. Судя по взгляду, он сейчас при всем своем присутствии здесь спокойно смотрит в монитор компьютера где-то там, изучает, что именно я думаю.

– Хуже, – наконец, говорит он. – Мы не можем тебя вытащить, вот в чем главная проблема. Ты здесь застрял, понимаешь?