Хранитель смерти

День он, должно быть, тоже не запомнил. Значит, двадцатое августа.

Алиса опустилась прямо на гору досок.

Он так и не рассказал, в чем заключался его чертов план. О чем-то догадывался, подстраивал под это свои действия, что-то предвидел, о чем-то умалчивал, чтобы скрыть от Сулея — и в итоге она оказалась здесь, понимая, что от нее ждут каких-то действий, но не представляя, каких именно.

Можно, конечно, просто вернуться обратно в будущее. Алиса чувствовала, что способна это сделать. Она вернется, надстройка с Сулеем и его безумным миром некротической энергии будет разрушена, Ландау останется за Гранью, куда он канул, выпив зелье, и верховным станет Лещинский или еще кто-нибудь…

Стоп. Ландау за Гранью. Но вряд ли мертв. Хранитель обычно возвращался оттуда тем же ходом, которым и попадал внутрь. Но ход разрушился вместе с надстройкой. А зелье Ландау отдал Алисе — значит, рассчитывал, что она его оттуда вытащит?

На его месте она бы тоже рассчитывала. Но она бы предупредила помощника!

«Да хватит размазывать кашу по тарелке! — снова проснулась Илона. — Давно хотелось хлебнуть этого зелья. Хоть узнала бы, почему Сулей не мог от него оторваться!»

Алиса не осознавала, чем заняты ее руки и держит ли она в них что-то. Но стоило задуматься о зелье — и она поняла, что все еще крепко сжимает бутылку пальцами. Так крепко, что холодное стекло горлышка уже согрелось, а костяшки побелели.

Она поднесла его к лицу. Фигурка смотрела ей в глаза. Впервые она показалась Алисе просто восковой куклой. Не страшными и мерзкими останками и не живым человеком, которого изуродовали, уменьшили в полсотни раз и засунули в стеклянную тюрьму, а чем-то ненастоящим…

И, больше не раздумывая и не дожидаясь, пока вновь нахлынет омерзение, Алиса выдернула пробку и сделала глоток.

Зелье оказалось терпким, чуть горьковатым и немного хмельным.

«Антисанитария, — пронеслось в голове напоследок. — Сколько человек уже пили из одной емкости?»

«Что-что? — поразилась Илона. — В царстве смерти не может быть этой… антисанитарии. Там нет ничего живого».

Но Алисе было уже не до ее бормотания. Прямо в пустом кабинете, загораживая собой стену с календарем, вырастал и наливался светом белоснежный проход за Грань.

В управлении инквизиции были высокие потолки, но эти сверхъестественные ворота уходили ввысь, как всегда, царственно пренебрегая размерами помещений. В прошлый раз Алиса не разглядела дверей, сейчас она их видела. Серебристые резные створки, плотно сомкнутые, ждали, пока новый хранитель откроет их.

И Алиса положила ладонь на массивную ручку.

Дверь отворилась легко, без всяких усилий. Алиса зажмурилась, спасаясь от слепящего света. Когда глаза привыкли к нему, она увидела знакомую стену от земли до неба.

Стену покрывали бесчисленные строчки имен. Она напоминала мемориальную стелу, на которых высекают имена павших воинов, но в разы больше. Куда ни взгляни: вверх, в невидимое, скрытое дымкой небо, или вниз — стена все продолжалась. И миллионы, миллиарды имен, мелко-мелко, ровными рядами…

Землю или пол тоже затягивала дымка, в которой тонули ноги. Алиса шагнула вперед, входя в дверь, и ей показалось, что она идет прямо по воздуху. А ниже, едва проступая сквозь мертвенный туман, продолжалась стена…

Алиса шла. Стена отдалялась.

Позади осталось, наверное, с полкилометра — а может, метров сто. В этом однообразном тумане было не понять, продвигается Алиса вперед или стоит на месте. Но стена как будто стала чуть ближе, а имена чуть отчетливее.

Еще из тумана проступило что-то темное. Какая-то… какая-то фигура человека, который сидел на полу или на том, что служило вместо него.

Алиса ускорила шаг. Пространство подчинилось, реагируя на ее решимость и интерес. Стена приблизилась еще больше. Теперь можно было без труда прочесть любое имя. Кириллица, латиница, непонятные иероглифы, значки и вязь — все соседствовало, смешиваясь в невообразимом хаосе. Но Алиса понимала все написанное, даже впервые видя такие значки или вязь.

У стены действительно сидел человек. Он прислонился к серому камню, прикрыл глаза, полы недлинного пальто раскинулись по полу, сотканному из слоев тумана. Человек дремал. А мгла тем временем поднималась выше, точно готовясь затянуть его с головой.

— Ха, — сказала Илона. Алиса не успела ее остановить. — Привет. Без тебя и тут не обошлось?

Ландау — а это был он — открыл глаза.

— Привет, Алиса, — ответил он, тоже обращаясь к ней на «ты», но игнорируя Илону с ее риторическими вопросами. — Спасибо, что пришла. Заберешь меня отсюда?

— А что, могу не забрать? Ты сам не вернешься? — удивилась она.

Переход на «ты» дался легко и естественно. В этом, конечно, винить следовало Илону. Она умолкла, давая Алисе поговорить, но чувствовалась, неизменно чувствовалась чем-то чужим, душным и мешающим. Ее хотелось отодрать от себя вместе с ее памятью. Вернуть все как было, ничего не помнить, знать о прошлом лишь понаслышке, даже о своем собственном…

— Алиса, — позвал Ландау. Она посмотрела на него. Илона отодвинулась на второй план, стоило перестать о ней думать.