Хранительница

— А так, ничего необычного за собой не замечали? Ну там, сильно что-нибудь захотели, а оно раз и исполнилось. Или рукой взмахнули недруги и отлетели?

— Точно, начальник! — она хлопнула ладонью по коленке — Я ведь как сказала, что Петруха моим будет, так и случилось. А уж руками то я махать умею, не сомневайся — сказала она, тряся грязным кулаком перед лицом Реммира.

Тот поднял брови и повернул голову в мою сторону. Я пожала плечами. Думай, мол, сам.

До вечера она истрепала всем нервы, ребята уже от нее шарахались, а та все не унималась и искала мужского общества. Увидев Мелкого, остановилась как вкопанная, тыча в него пальцем:

— О-о-о-о-о, ни хрена себе! Это, чё, белка ко мне пришла?

Увидев детей, заулыбалась, и ринулась к ним, сюсюкая, но была остановлена грозным рыком Мелкого. Хилл грациозно спрыгнул с холки Мелкого и медленно двинулся к Кукушкиной, отсекая ей путь к детям. Его пасть была открыта, открывая на обозрение острые зубы. Та понятливо подняла руки, делая шаг назад.

Даже представить не могу, как с ней до столицы ехать. Кто ж его знает, может действительно наследница? Потрепанная, пропитая, но наследница?

Вечером, когда мы уже легли спать и дети уснули, послышался шум и полилась песня пьяным голосом:

«На речке, на речке

На том бережочке,

Мыла Марусенька

Белые ножки»

Милад подошел к Реммиру:

— Эта зараза нашу заначку нашла и выпила.

Пьяный голос все приближался к нам. Лина вскочила, хлопая сонными глазами, и испуганно спросила, озираясь:

— Дикие?

Я обняла её, приговаривая тихим голосом. Реммир нахмурился, затем решительно встал, подошел к своей дорожной сумке, что-то доставая из нее. Затем подошел к пьяной Кукушкиной, схватил ее за шиворот левой рукой, правой вскидывая руку, открывая портал. Швырнул туда Кукушкину и шагнул в него сам. Наступила благословенная тишина, со всех сторон облегченный выдох.

Спустя несколько мгновений Реммир вышел обратно. Брезгливо встряхивая рукой.

— Спать — коротко приказал он.

А долго просить и не нужно было.

***

На следующий день мы тронулись в путь. Наш путь пролегал через бесконечный лес. Мои животные бежали рядом, периодически ныряя в густую чащу. От мерных покачивания шавала, я задремала в руках своего мужчины. Своего? Ничего себе. И не мужчины, а ваарца, когда он спросил:

— Рита, позволь задать тебе вопрос?

— М? — открывая глаза — Конечно, спрашивай.

— Когда ты бредила, называла имена, и одно из них Ромка, вроде. Кто он для тебя?

Я устроила голову поудобнее на его плече и начала рассказ.

— Брат, друг. Начну, пожалуй, с самого начала.

В общем, все что помнила о своем детстве, наших проделках с Алькой и Ромкой, переживания и трудностях. О дружбе, длиною в жизнь. Про маму Еву, с особенной теплотой и, даже Семёныче. Долго длился рассказ, начало вечереть, когда к нам подъехал Ижак.

— Реммир, там что-то непонятное.

Реммир пришпорил шавала, мы выехали из леса на поляну, останавливаясь, в недоумении разглядывая открывшуюся картину. Он спрыгнул на землю, поднимая руку, останавливая нас, и прошел вперед.

На нашем пути была огромная стена из растений и их мощных корней, уходящих куда-то вверх. Крупные корни, переплелись друг с другом, не оставляя и просвета. А по ним, словно слезы, стекала черная смола.

Я повернула голову налево — эта стена уходила в бесконечность, направо — тот же результат. И начало стремительно темнеть, как будто разом погасли все звезды.

Ребята хотели подъехать ближе, но тут заупрямились шавалы. Они остановились в десяти метрах от стены и не желали двигаться с места, упираясь лапами о землю, фыркая и рявкая. Вот вам и боевые животные, блин. Все спешились, подходя к стене.

— Не понимаю, мы здесь ездили не один раз, и ничего подобного не было — озабоченно сказал Реммир.

Трое ребят попробовали мечами прорубить проход, но как только они приступили, раздался тихий гул и на поверхности стены во множественных местах, появилась черная смола. Она стекала как слезы крупными каплями, оставляя за собой черные следы.

— Нужно осмотреться. Принесите огонь — распорядился он.

— Не получится, Реммир. Пока мы на стену любовались, шава

лы исчезли, там наши сумки, ну и огонь, естественно.

Реммир скрипнул зубами:

— Так по-глупому подставиться.

Чтобы осмотреть препятствие, начали использовать Силу. Песок подбрасывали вверх, он загорался сотнями огоньков и тихо затухал. В другое время я бы залюбовалась этой картиной, напоминающей фейерверки, если бы не услышала:

— Сила заканчивается.

Повисла напряженная тишина.

Тут я заметила движение слева и повернула голову, пытаясь разглядеть. Это Мелкий с Хилом шли вдоль стены, обследуя ее. Странно, почему мои животные не побоялись подойти к стене? Возможно, из-за того, что это создания самой Хранительницы и всякая нечисть им не страшна?

— Ребята, а можно из Силы реальный огонь добыть? — спросила я.

В моей голове начал вырисовываться план.

— Давайте попробуем, что стоять без дела. Мы сейчас вообще без света останемся.

Подобрала с земли толстую палку, обмотала ее куском ткани, подошла к стене, и окунула ее в смолу, накручивая ее на ткань. Повернулась к ребятам.

Милад подошел ко мне.