Хранительница царских тайн

– Стеллецкий пришел к выводу, что подземные сооружения под старинными зданиями в пределах Садового кольца связаны между собой сетью лабиринтов…

– Полина, зачем вы оставили занятия историей?

– Так получилось. А почему вы спрашиваете?

– Мне кажется, вы историк по призванию.

– Теперь это в прошлом. Не больно? – Она накладывала повязку.

– Прошу вас, продолжайте.

– В середине двадцатых Стеллецкий уехал из столицы в очередную экспедицию, а когда возвратился в Москву, узнал, что его квартира в Хамовниках реквизирована, архив и все материалы по истории библиотеки Ивана Грозного вывезены в неизвестном направлении. Он обращается в уголовный розыск. Но – тщетно. Тогда ученый отправился к князю Щербатову… – Полина запнулась и поправилась: – К бывшему князю, который в то время служил директором Исторического музея и задолго до Стеллецкого проводил раскопки в Кремле. Щербатов сообщил, что все записи и фотографии у него были изъяты сотрудниками ЧК.

– Впечатление такое, будто кто-то целенаправленно этим занимался. Я имею в виду, изъятием документов о библиотеке, – сказал Дуло.

– У Стеллецкого появились подобные опасения. Какое-то время он работает библиотекарем в Историческом музее, потом водит по Москве туристов, читает лекции. – Полина улыбнулась. – Знаете, ученые коллеги обвиняли Игнатия Яковлевича в том, что его выступления имеют скандально-сенсационный характер.

– Почему?

– Он рассказывал о таинственных подземельях, о прикованных там скелетах, о иезуитских тайниках… Ну, вот и все! – Свирская отставила аптечку в сторону.

– Что ж тут сенсационного? Прошлой ночью вы то же самое видели своими глазами. – Сергей Дуло надел свитер и закурил. – Что было потом?

– В начале тридцатых он пишет Сталину письмо с просьбой разрешить раскопки на территории Кремля. Тогда даже за одну такую мысль можно было загреметь в Соловки.

– Или быть расстрелянным, – сказал Дуло. – Безумец.

– Но он получил разрешение копать под Кремлем… – Полина замолчала, удивленно взглянув на Дуло. – Что с вами?

Сергей Дуло зачарованно смотрел ей в лицо. Спохватившись, он покраснел и торопливо стряхнул столбик пепла.

– Действительно, интересно. Что-нибудь нашел?

– Ему не хватило времени. Раскопки проходили в труднейших условиях. Рабочих – мало, техники – никакой. Через несколько месяцев застрелили Кирова, и работы свернули. С тех пор на территории Кремля больше не искали библиотеку Ивана Грозного. Однако Стеллецкий не оставлял поисков. Рылся в библиотеках и архивах монастырей, обследовал подземные сооружения. При этом все записывал в дневники. Знаете, Игнатий Яковлевич был романтиком. Мечтал о том, что когда-нибудь подземный Кремль станет музеем.

– Блажен, кто верует…

– Он верил. Хотя, должна вам сказать, есть множество предположений о месте нахождения знаменитой библиотеки. Некоторые ученые люди считают, что она спрятана в Коломенском или в подземельях Александровской слободы.

– Но как библиотека могла попасть в Александров?

– А вот как… Однажды царь Иван с семьей отправился на богомолье, но зачем-то прихватил с собой обоз, груженный тяжелыми сундуками, в которых была государственная казна и все самое ценное. Прибыв через Троицкий монастырь в Александровскую слободу, он высылает в Москву грамоту, смысл которой сводился к тому, что он покидает царство по причине предательства бояр и священников. Сами понимаете, уезжая из столицы, государь не мог не забрать библиотеку.

– Возвратился?

– Кто?

– Царь.

– Куда бы он делся… – усмехнулась Полина. – Воспользовался удобным случаем. Еще и опричнину узаконил. Однако вернемся к библиотеке… Одна из последних настоятельниц женского монастыря, который и теперь находится в Александровской слободе, рассказывала о тайнике с сундуками, наполненными книгами. Лозоходцы много раз проводили свои исследования.

– И был результат?

– Да. Под слободой выявлены обширные каменные лабиринты, в которых может находиться тайник.

– Тогда почему Стеллецкий искал в Кремле?

– Не знаю.

– Как он закончил? – спросил Дуло.

– Игнатий Яковлевич все время опасался за свои архивы. Многие дневники писал с непонятными сокращениями. По-видимому, на то у него были серьезные причины. Во время войны он вместе с женой остался в Москве, отказался эвакуироваться. Вы не поверите! – Полина оживилась. – Я читала, что летом сорок второго года Стеллецкому выделили участок под огород. И где бы вы думали? На Шелепихе! Может быть, на том самом месте, где теперь стоит мой дом. Слишком много совпадений, а значит, ищите подтекст во всем, даже в том, что сегодня я нашла книгу Стеллецкого и мы говорим о нем. И потом эта история с убийствами и фреской на потолке в доме Бекешева… Все складывается, как мозаика из маленьких частей. И все предопределено.

– Опять вы за свое, – Сергей Дуло сердито откинулся на подушку. – Идите спать.

Несколько мгновений Полина молчала, потом тихо проговорила:

– Когда со Стеллецким случился инсульт, он забыл все языки, кроме арабского. И все время повторял одно слово – «мойра».

– Что это значит?