Христианская альтернатива революционным потрясениям в России. Избранные сочинения 1904–1907 годов

Ваше Императорское Величество

Всемилостивейший Государь!

По долгу верноподданного Вашего Императорского Величества, любящего Церковь и Родину и ревнующего о благе их, чувствую опять потребность изложить на Ваше благоусмотрение нижеследующие соображения.

После ужаса и позора, недавно пережитого, Россия кажется значительно опомнившеюся и успокоившеюся. Говорю – «кажется», так как в действительности прежняя анархия царит в умах и сердцах, еще часто и в самых грубых формах проявляясь и в жизни. Меры репрессии сковали злую волю, но не претворили и не могут претворить ее в волю добрую. Народ русский, – понимая под словом «народ» все слои Русского общества, – и теперь ни в чем не покаялся, а потому и остается по-прежнему неспособным приносить и те плоды достойные покаяния, о которых я говорил в моем первом письме, переданном Вашему Императорскому Величеству Его Высочеством Великим Князем Константином Константиновичем[87] – по-прежнему ни умы, ни сердца не упорядочены любовью, нет ни единомыслия, ни единодушия между факторами Русской государственной жизни, нет никакого общепринятого плана мирного созидания мирного благоденствия, в умах прежний хаос разномыслия, в сердцах прежняя скверна злобы и взаимного недоверия, в жизни прежняя борьба за свободу от всяких социальных авторитетов, Церкви, Правительства, главы в семье и хозяина во всех родах добывающей и перерабатывающей промышленности, при полном отсутствии дисциплины любви, а следовательно и при полной неспособности пользоваться малейшею свободою, не злоупотребляя ею, не понимая ее как свободу зла и преступлений. При таких обстоятельствах всякое ослабление репрессий не может не повести к новому проявлению все той же анархии умов и злой воли не дисциплинированных любовью сердец. Правительство Вашего Императорского Величества будет бессрочно и хронически пребывать в заколдованном круге попеременно сменяющих друг друга эпох: применение суровых мер репрессии, водворяющей временно внешний порядок и ослабления репрессии, приводящей немедленно к более свободному проявлению анархии и злой воли, от которых опять потребуется спасать наше бедное Отечество прежними суровыми мерами репрессии, чтобы дать России передохнуть от ужаса и позора свободы зла и преступлений.

Выйти из этого положения можно только одним путем, тем, о котором я говорил в первом моем письме – путем искреннего покаяния перед Богом Живым во всем, что было изменою Ему и верховному завету Его Откровения о взаимной братской любви при свете любви к Богу всем разумением, в умах, сердца и жизни, что и довело нас до ужаса и позора, нами переживаемого, твердо вступить на путь мирного христианского прогресса с его совершенно определенною программою осуществления правды веры, действующей любовью и сплотить все добрые элементы Страны вокруг Престола на дело мирного созидания лучшего будущего и разумной организации добра в жизни.

Пока в большой степени не оздоровлена душа народная, особенно пока не сплочены добрые силы страны, а этого еще нет, нельзя закрывать глаза на то, что порядок в стране зиждется только на репрессии, нет иной дисциплины, кроме дисциплины страха, нельзя ослабить власть, нельзя даровать хотя бы частичную амнистию, не навлекая тем, без всякой пользы для правительства, неисчислимые бедствия на всю страну.

Г. Столыпин[88] не может своим благородным, рыцарским характером, не внушать к себе любовь, уважение и доверие всем духовно порядочным людям, во всяком случае бесконечно более многих из его предшественников, но и он слишком считается с призраками, порожденными малодушием, близким к измене, некоторых из его предшественников, слишком, в иных случаях, руководствуется не верою, тем, что быть должно, а «видением», тем, что в данную минуту кажется временным выходом из затруднительного положения. Это приводит его кабинет к обидным, дискредитирующим его, компромиссам, колеблющим доверие к тому, что он знает правду и смотрит этой правде в глаза, что он верно понимает, кто враги и кто друзья блага страны и имеет определенный план, по которому, опираясь на друзей, он может оградить страну от козней врагов, дать перевес добрым силам над злыми, организовать эти добрые силы и сознательно направить государственный корабль России в определенную пристань мирного благоденствия, а не будет предоставлять его случайностям всяких встречных течений, заботясь только о том, чтобы сохранять на корабле внешний порядок, да и то далеко не в достаточной степени.