Христианство и страх

Кроме того, опосредованно Церковь дает такой толчок развитию искусств, что мы не можем скрыть нашего восхищения. В бедных областях Церковь заменяет галерею искусств, концертный зал, театр, среднюю школу, место для общения разного рода. Хотя предоставленная замена может показаться очень односторонней, остается столько всего великолепного, сотворенного человеческой гениальностью, что и непредвзятый некатолик может только высказать благодарную признательность. Нужно также отметить, что для стабильности католичества, его надежного существования в бурях истории были предприняты всевозможные и самые надежные меры. Вытеснения, которым, по выражению Фрейда, свойственна нерушимость, напоминающая засыпанные Помпеи, обеспечивают ситуацию, когда католичество нелегко отмести в сторону. Я считаю опасным заблуждением точку зрения, что «свободные от вытеснений люди» обладают преимуществом, как в начале развития глубинной психологии полагали некоторые чисто медицински ориентированные аналитики. Мы не можем обойтись ни без основанной на вытеснениях гениальности, вдохновении и других подсознательных созидательных действий, ни без механизма безопасности, который находит свою основу в подсознании.

При всем восхищении теми способами, с которыми католичество справляется со страхом, мы должны указать и на их опасности. Что, если страх достиг столь высокого уровня, что в подсознании возникают блокировки, с которыми не справляется удовлетворение от компенсаций в мире ином? Тут больше не помогает утешение от исповеди и таинств: я видел это у католиков, приходивших на анализ, и их вера была в опасности или грозила рухнуть. А если папа римский или священник ведут себя так, что идеалы на них не спроецировать, а при интроекции на них выливается весь гнев, затаенный на отца, и возникает обида на Церковь? А если вытесненная сексуальность прорвет плотины и захлестнет сознание? Ведь тогда католичество будет воспринято как тюрьма – как часто происходит и с протестантизмом! Если нет условий для принятия коллективного невроза навязчивых состояний, иными словами, символических путей для компенсации, и если стремление к воздействию на первичные влечения, на свободное мышление и волевую сферу еще не встретило барьер в лице мощного вытеснения, и если страх, и прежде всего страх, рожденный чувством вины, еще не достиг высот, то католическая ортодоксия – как и любая другая, а иногда даже свободная форма религии – воспринимается как тягостное бремя, и ее требования воспретить себе естественные радости жизни отвергаются как невозможные, а при определенных обстоятельствах против них ведется ожесточенная борьба, питаемая полыхающей обидой. Если католичеству не хватит страха, то ему не хватает одного из главных его корней; он не выживет, и внешнее давление породит разве что лживое притворство, которое при первой же возможности резко закончится. Как говорится во Втором послании к Фессалоникийцам, 3:2, «вера не во всех», и то же самое относится к католической вере. Католическое воспитание – структура поразительной эффективности; но там, где оно не в силах заложить психологические основы, которые, как мы видели, крайне важны, особенно для связанного комплекса вытеснения и страха, – там не возникнет живой католической веры, и отношение к страху подвергнется массе угроз. Неудивительно, что люди массово отрекаются от Церкви и переходят туда, где к вере и любви относятся по-другому; и равно так же понятно, почему возникли протестантские Церкви.

Но этого не хватает для ответа на самый важный вопрос. Соответствует ли отношение католиков к страху намерениям Иисуса Христа? Ведь это и есть главный вопрос католической веры! Он выходит за пределы психологии и переходит в сферу истории и догматики. Наше мнение мы изложим в короткой заключительной части; а сначала мы должны рассмотреть, как страх преодолевали в протестантизме.

Глава 14. Мартин Лютер

Мы смогли достаточно подробно рассмотреть католичество – конечно, подробно для наших целей – благодаря его жесткой структуре и единой природе и даже несмотря на его непрерывное развитие. К протестантизму, у которого уже само название указывает на личностный принцип и на развитие личности, это не относится. Если в католичестве заложен элемент подневольности, хоть та и считается божественным законом и даже часто воспринимается как свобода, то название рожденной из него конфессии (хотя названиям нельзя придавать слишком большого значения) указывает на отделение от внешнего церковного авторитета, принуждающего к единству. Следовательно, уменьшаются вытеснения, религиозные течения развиваются быстрее, и проявления, в которых предстает эта деноминация, обладает величайшим разнообразием. При этом мы должны различать три главные фазы: это Реформация, изначальная протестантская ортодоксия и эпоха личностных проявлений внутри протестантизма. Все они явно основаны на определенном отношении к страху и к тому, как ему противостоять в соответствии с различиями в религиозных и нравственных взглядах.

Страх Лютера