Христианство и страх

В любом случае понижение личностного уровня даже у интеллигентных людей может достигать ужасающих масштабов, пропасть между моральным поведением до и после начала невроза (или растворения в толпе), падение в варварство и преступность часто достигают практически невероятного уровня. Можно вспомнить невероятно глупые поступки, из-за которых невротики, в иных случаях совершенно разумные, вынуждаемые своими комплексами, непоправимо портят собственную жизнь – или о клептоманах и навязчивых поджигателях, или о некоторых политических преступниках, в которых каждое человеческое чувство кажется умершим – все ради любви толпы.

Есть два типа утраты личности, и в обоих мы наблюдаем регрессию в инфантильность и примитивизм, а также навязчивые идеи, запрещающие свободное использование имеющихся в наличии душевных сил.

Наряду с этим есть и различия, которые большей частью основываются на том, что невротик, захваченный своим неврозом, изолирует себя от общества, в то время как человек толпы растворяется в массе. Если говорить о первом, то первый – болезненно асоциален, а второй – гиперсоциален. Невротик, как правило, чувствует себя ущемленным, особенно на поздних стадиях своих душевных проблем, связанных с вытеснением; он страдает, хотя из его страданий могут возникнуть великие достижения культуры (сравните, например, Гете[109]

). Первичная толпа не дает своим членам страдать, пока процветает надежда на исполнение желания преодолеть страх и обрести блага, особенно это касается тех людей, которые присоединились к толпе не под давлением извне, а по доброй воле. В то время как невроз навязчивых состояний означает определенное отделение от общества и реальности, нахождение в толпе создает реальную или мнимую тесную связь с обществом и остальной реальностью, и при этом не только в воззрениях, а прежде всего благодаря победам. Человек, который страдает неврозом навязчивых состояний в интенсивной форме, достаточно редко создает значительные возвышенные достижения культуры в качестве ответной реакции на невроз.

Толпа, напротив, именно потому что является толпой и благодаря правящим в ней идеям и подчинению лидеру, часто обретает невероятное прибавление жизненных сил, что может привести к удивительным внешним успехам, – но может повлечь и катастрофу. Революционно настроенная масса иногда может по итогу прийти в состояние, которое своей дезорганизацией, отсутствием идеалов, пассивностью, летаргией гораздо больше производит впечатление патологического. Часто, но далеко не всегда, формирование толпы блестяще отторгает страх на длительный период. Но нельзя отрицать и противоположное – достигнутые успехи надолго не задерживаются, и чудовищная реакция разрушает структуру толпы, и при этом ненависть, жестокость, фанатизм новой толпы, пришедшей на смену старой (здесь мы можем называть ее «контр-толпа»), равны этим проявлениям у предшественницы, если не превосходят их. Впрочем, обычно многочисленные остатки прежней толпы сохраняются и переходят, часто сильно изменившись, в новую систему порядка или беспорядка.

Если сосредоточиться на сходствах, которые мы видим у человека в начале невроза, и убрать болезненные проявления, составляющие суть невроза – как и бывает, когда человека характеризуют словом «невротик», – то можно упростить нашу классификацию теории страха. Вместо того чтобы различать страх у невротиков и нормальных людей и страх как проблему коллективной психологии, мы теперь можем различить теории индивидуального и коллективного неврозов. Однако есть опасения, что здесь могут возникнуть недоразумения.

Значение вождя

Толпе требуется вождь. Часто она проталкивает на эту роль более или менее выдающегося мужчину (реже женщину); в других случаях некая доминирующая личность создает для себя послушную толпу, которая греется в лучах его величия и часто покоряется ему с настоящим воодушевлением. Человек гордится тем, что полностью принадлежит лидеру и принес ему в жертву собственную личность, ведь она тотчас же вернется, обогатившись достоинствами вождя.

Вождь управляет мышлением, управляет инстинктами, даже самыми дикими, используя их по собственному усмотрению, подхлестывает их или укрощает, как сочтет нужным, создает сублимации. В удовлетворении инстинктов, как сексуальных, так и удовольствия от агрессии или стремления к ненависти, а также в открытии пути к сублимациям, доставляющим удовольствие, он создает замену потере личностных ценностей. Он воспитывает толпу в направлении максимальной зависимости и подчинения, однако каждому отдельному человеку в своей толпе он находит такое место, что тому кажется, что в своем росте, в обладании властью, в преуспевании он обрел больше свободы.