Хроника Эрика

Помимо идеологических установок со стороны заказчика, автор также подчинялся законам рыцарской литературы. Зависимость его от них проявлялась, в первую очередь, в употреблении характерных для жанра выразительных средств и клише. Одним из главных требований к рыцарю было неукоснительное соблюдение положений христианской морали. С ее основными постулатами автор на протяжении всего рассказа соотносит поступки своих персонажей. Он либо молит Бога принять душу умершего в рай, либо гневно предрекает адов котел. Большое внимание автор уделяет воззрениям рыцарей-крестоносцев, главным из которых является предрешенность их судьбы и судеб их врагов: рыцарь-крестоносец даже погибая "ничего не терял", т. к. смертью во имя веры искупал свои грехи и попадал в рай. В этом отношении показательны монологи йонкера Карла, особенно ст. 304—313. Они перекликаются с древнескандинавскими мифами, согласно которым лишь погибший в сражении воин попадал в зал Одина Валдхаллу — место посмертного обитания героев в языческой мифологии. Другой характерной особенностью портретов действующих лиц хроники является то, что типичное доминирует над индивидуальным. Для средневекового сознания было характерно формулировать общее и не касаться индивидуального. Портреты героев создаются с помощью одних и тех же выразительных средств. Постоянные эпитеты для знатного рыцаря — благородный и справедливый, как. например, Торгильс Кнутссон, Иоар Синий или ярл Фольке. Воины-герои в хронике — умелые и храбрые, а герцог Эрик — щедрый и мягкосердечный. По одному образцу автор рисует и женские портреты королевы Софии, и ее сестры Ютты, и жен герцогов, и супруги Магнуса Амбарный Замок. Женщина всегда "хороша и горда", с ней никто не может сравниться по красоте. Воспевание женской красоты — один из главных элементов рыцарской литературы — порой доводиться в хронике до абсурда. Например, автор превозносит красоту невесты герцога Эрика, а принцессе Ингеборг к тому времени не исполнилось еще и двух лет. Создавая женские образы, автор часто использует эпитет "благородная", подчеркивая, что действующие лица происходят из рыцарских семей. Даже жена Иона, не имевшая ни малейшего отношения к рыцарству, наделяется этим эпитетом. Как и портреты героев, не отличаются разнообразием и описания основных событий — свадеб, пиров, похорон и сражений. Они включают одни и те же детали, что является характерной чертой всей средневековой литературы. На праздниках автор уделяет внимание богатым одеждам, в основном из бархата, шитым серебряной нитью. Неизменными элементами в описании праздников являются также галантные беседы, танцы и турниры.

Траурная обстановка на похоронах изображается одинаково на протяжении всего повествования: все скорбят по умершему, обряд совершается в присутствии всех священников, которые жили в округе, часто упоминаются монахи в черных одежда. Если хоронят очень знатного господина, обряд происходит перед алтарем (похороны Торгильса Кнутссона).

В изображении батальных сцен проявляется еще одна черта, характерная для литературы средних веков. Внимание автора привлекает не весь ход сражения, а поединок двух рыцарей, который либо предшествовал битве, либо разворачивался уже в ходе сражения. Для автора типично показывать вклад одного или нескольких воинов, в то время как присутствие остального войска едва заметно. В описании битвы при Эттаке на передний план выступают храбрые Пальне Белый и Бенгт из Альсё. Центральное место на праздничных турнирах датчан и шведов занимает поединок Магнуса Дюсевальда с Эренгислом Плата. Сюда же относятся "авантюры" Матса Кеттильмундссона у моста Агнабру и его вызов, брошенный русским под Ландскруной.

Иногда главный герой заслоняет не только рядовых участников событий, но и своих ближайших сподвижников. Автор говорит только о герцоге Эрике, в то время как брат последнего Вальдемар неизменно следовал за главным героем. Точно так же присутствие йонкера Эрика на стороне Магнуса Амбарный Замок в борьбе против конунга Вальдемара лишь подразумевается, но не оговаривается.

В хронике часто используется гипербола как для характеристики персонажей, так и в описании различных событий. В самом начале хроники автор сравнивает шведских героев с Дидриком Бернским, чтобы показать, что они ни в чем не уступают лучшим рыцарям-воинам континента всех времен. Сюда же можно отнести уже упомянутое сравнение окружения герцога Эрика с Гавейном и Персивалем, а также детали портретов. Преувеличение часто находит применение в батальных сценах. Так, противникам герцогов нужно было бы собрать минимум сто тысяч воинов, чтобы одолеть огромное войско главного героя (ст. 2715—2719). Иногда войско противника приобретает гиперболические размеры, что позволяет потом либо воспеть храбрость небольшого войска героев повествования в случае их победы, либо оправдать их поражение (см. "Шведы в устье Невы").