Хроника посещения (сборник)

Он улыбнулся её оптимизму, положил шлем в гнездо с надписью «первый номер расчёта» и перевёл взгляд на экран. Рослый парень в оранжевом скафандре втолковывал симпатичной девушке, что она должна немедленно уехать.

«Вот, черти! – вздохнул Леонид. – Они с самого начала снимали!»

Потом подключилась Чита. Ведущий показал карту Балейского района с жирным пунктиром застав и дал текущую характеристику состояния «аномального явления природы»: диаметр, скорость коллапса, спектр. Не забыл рассказать и о тревожных сейсмограммах, и о рое… Его сообщение почему-то насторожило. Спустя минуту Леонид понял, что не может слушать диктора. Мысли всё время возвращались к показаниям сейсмографа.

«Но ведь я уже знаю об этом, – удивился Лукашев. – Диаметр сферы уменьшается, земля незаметно дрожит… Что меня беспокоит»?

Пришлось обращаться за помощью.

– Напрягает дуэт сейсмографа с коллапсом. Кто-нибудь может проверить по отчётам из других зон отчуждения, наблюдались ли у них подобные явления?

– Я возьмусь, – вызвалась Елена.

– Смотрите, Шипкач! – привлёк внимание к экрану Вячеслав.

Ирина смотрела прямо в камеру, а Шипкач неловко маялся рядом. Лёня удивился, что в полутьме дороги он не обратил внимания ни на лицо девушки, ни на её голос:

– …репортаж с Борщовочного хребта из Чистой Пади. Ундинская долина – это не только золото, которого давно не добывают: ценовой эквивалент без надобности, а для промышленности золота намыто на двести лет вперёд. Это дома культуры, дворец пионеров, музеи, театры, аэропорт, комфортабельные коттеджи для десяти тысяч семей. Это дороги и проспекты. Больницы, санатории, парки. Это самый длинный в Забайкалье гребной канал в Отмахово…

Но сегодня долина безлюдна и темна. Тишина на дорогах. Полная эвакуация населения и жёсткий карантин – вот суровые реалии сегодняшнего дня. Человечество, затаив дыхание, следит за развитием событий. Хавыкучи, Хармонт, Хулу, Хилл-Ков – всего месяц назад эти названия ни о чём не говорили, но теперь они известны всему миру. Каждый из этих посёлков оказался в центре карантинной зоны. Периметр карантина стерегут пограничники. Нам удалось побеседовать с одним из воинов этой славной когорты…

– О! Копенкин на сцене! – захлопал в ладоши Вячеслав.

– Да тише ты! – шикнула на него Ленка.

– В Нерчинске нам объяснили, что коллапс Золотой Сферы ведёт к росту концентрации неизвестных науке полей, которые подстёгивают стремление животных прорвать карантин и выйти из опасной зоны. Ваше подразделение в спешном порядке перебросили сюда по этой причине?

– Вы сами попытались ответить на свой вопрос, – кисло сказал Шипкач, – но неудачно. Крупные животные покинули долину в первые часы после События, а мелкие со спутников не наблюдаются. Приказ занять этот рубеж мы получили только из-за роя…

Оператор словно ждал этого слова: камера переместилась на лицо Ирины, а она отбарабанила хорошо заученный текст:

– Жаркое дыхание Гоби уже давно не справляется с влагой арктического воздуха. Мелеющие на зиму реки год от года всё полноводней, а к лету заболачивают долины, стиснутые лабиринтом кряжей и хребтов. Изменение климата породило явление, о котором всего несколько лет назад ничего не было известно. Рой! Этим коротким, тревожным словом называют армии насекомых, которые стали настоящим бичом Забайкальского края. Так что сам по себе рой – явление известное. Почему же именно сегодня пограничникам дали приказ остановить миграцию насекомых?

На экране вновь появился Шипкач. Он уже приспособился к манерам корреспондентов и говорил спокойно, будто каждый день выступал перед многомиллионной аудиторией:

– Рой движется из верховьев Унда. Сейчас огибает Газимурский хребет. После разворота на излучине у посёлка Шелопугино насекомые выйдут на финишную прямую. Их ждут мощные заслоны. Предполагается, что рой попытается выскочить из долины по ущельям. Поэтому по всем теснинам выставлены заставы электромагнитного торможения. Ни один паут не должен прорваться через периметр.

– Паут? Это новый термин, которым вы обозначили насекомых «с той стороны»?

– Нет. Это старое местное название. Вы этих насекомых называете оводами.

Ирина хладнокровно проигнорировала свою промашку:

– Но почему обычная сезонная миграция кажется столь опасной?

– Потому что сегодня на пути насекомых лежит Золотая Сфера. Они пройдут сквозь неё. Что из этого получится, никто не знает.

– Но хоть какие-то теории есть?

– Нет. – Шипкач грустно покачал головой. – Теория опирается на опыт. Но опыта прохождения насекомыми сквозь аномалии зоны отчуждения у нас нет. Пауты могут остановиться перед Сферой, и мы вздохнём с облегчением. Могут исчезнуть в ней, тогда нам будет о чём задуматься. А могут пролететь сквозь Сферу и приобрести неизвестные свойства.

– Эти свойства могут помочь паутам обойти наши ограждения?

В голосе Ирины проскользнули нотки беспокойства, и Шипкач их сразу заметил:

– Об этом и пытался вам рассказать начальник заставы, когда настоятельно советовал немедленно вернуться в Нерчинск.

Но Ирина уже овладела собой и поспешила перевести беседу в спокойное русло: