Хроника Убийцы Короля. День второй. Страхи мудреца. Том 1

Я бережно свернул кусок пергамента и спрятал его обратно в роговую трубочку. Голова у меня шла кругом при мысли обо всем, что мне только что сделалось известно. Я вспомнил то, что сказал Халиакс Пеплу тогда, много лет назад: «Кто хранит тебя от амир? От певцов? От ситхе?»

После многомесячных поисков я был практически уверен, что в архивах о чандрианах нет никаких сведений, кроме детских сказок. Для всех они были такой же выдумкой, как шатуны или фейри.

Но про амир знали все. Они были светлые рыцари Атуранской империи. Они на протяжении двух веков были могучей дланью церкви. О них были сложены сотни историй и песен.

Историю я знал достаточно хорошо. Орден амир был основан тейлинской церковью в ранние дни Атуранской империи.

Однако ваза, которую видела Нина, была намного старше.

Историю я знал достаточно хорошо. Орден амир был осужден церковью и распущен еще до падения империи.

Но я знал, что чандрианы боятся их и поныне.

Было очевидно, что история куда сложней, чем кажется.

Глава 36

Несмотря на все это

Прошло несколько дней, и я пригласил Вила с Симом за реку, отпраздновать успех нашей кампании против Амброза.

Учитывая мое пристрастие к саунтену, винопийца из меня был так себе, однако Вил и Сим были столь любезны, что продемонстрировали мне все тонкости этого дела. Мы побывали в нескольких кабаках, просто для разнообразия, но под конец вернулись в «Эолиан». Мне там больше нравилось из-за музыки, Симмону – оттого, что там было много женщин, а Вилему – оттого, что там подавали скаттен.

Когда меня вызвали на сцену, я был уже слегка навеселе, но для того, чтобы я перестал попадать по струнам, нужно нечто большее, чем немного вина. Чисто чтобы показать, что я вовсе не пьян, я спел «Брели бреднем мимо броду», которую и на трезвую-то голову не выговоришь.

Слушателям понравилось, и они проявили свое одобрение подобающим образом. И, поскольку я в тот вечер не пил саунтена, большая его часть стерлась у меня из памяти.

* * *

Мы втроем неторопливо возвращались из «Эолиана». Воздух пах морозом, предвещая близкую зиму, но мы трое были молоды, и выпитое грело нас изнутри. Ветер откинул мой плащ, и я радостно вздохнул полной грудью.

Внезапно меня охватила паника.

– А где моя лютня?! – воскликнул я несколько громче, чем собирался.

– Ты ее оставил у Станхиона в «Эолиане», – сказал Вилем. – Он боялся, что ты споткнешься об нее и сломаешь себе шею.

Симмон остановился посреди дороги. Я налетел на него, потерял равновесие и плюхнулся на землю. Он как будто и не заметил.

– Знаете, – сказал он очень серьезно, – похоже, сейчас мне это не по плечу.

Впереди возвышался Каменный мост: длиной в двести футов, с высокой аркой, вздымающейся над рекой на высоту пятиэтажного дома. Он был частью Большого Каменного тракта, прямого как гвоздь, ровного как стол, древнее самого Господа. Я знал, что он весит как гора. Я знал, что он с обеих сторон огражден парапетом трехфутовой высоты.

И несмотря на все это, мне сделалось ужасно не по себе при мысли о том, чтобы через него перейти. Я, пошатываясь, поднялся на ноги.

Пока мы трое изучали мост, Вилема медленно повело в сторону. Я протянул руку, чтобы его подхватить, и в то же время за меня ухватился Симмон – то ли затем, чтобы мне помочь, то ли затем, чтобы самому удержаться на ногах.

– Нет, – повторил Симмон, – сейчас мне это точно не по плечу.

– Тут есть место, где можно посидеть, – сказал Вилем. – Келла трелле турен навор ка!

Мы с Симмоном сдержанно фыркнули, и Вилем повел нас через рощу к небольшой полянке футах в пятидесяти от начала моста. К моему изумлению, в центре полянки возвышался, указывая в небо, высокий серовик.

Вил вышел на полянку спокойно и уверенно, словно она давно была ему знакома. Я шел медленнее, с любопытством озираясь по сторонам. Для бродячих актеров серовики имеют особое значение, и встреча с ним вызвала во мне смешанные чувства.

Симмон плюхнулся навзничь в густую траву, Вилем прислонился к стволу кривой березы. Я подошел к серовику и коснулся его кончиками пальцев. Камень был теплым и родным.

– Не толкай ты эту штуку! – нервно сказал Симмон. – Упадет еще!

Я расхохотался.

– Сим, этот камень тут уже тыщу лет стоит! Не думаю, что если я на него дыхну, это ему повредит.

– В общем, отойди от него подальше! Это нехорошая штука.

– Это же серовик, – сказал я, дружески похлопав камень. – Они отмечают древние дороги. Если уж на то пошло, рядом с ним безопаснее всего. Серовики отмечают безопасные места. Это все знают.

Симмон упрямо потряс головой:

– Это языческие святыни!

– Спорим на йоту, что я прав! – поддел я.

– Ха! – Симмон, не вставая, поднял руку. Я подошел и хлопнул его ладонью по ладони, таким образом официально побившись об заклад.

– Завтра же пойдем в архивы и проверим, – сказал Сим.

Я сел на землю рядом с серовиком и только-только начал было расслабляться, как вдруг меня охватила паника.

– Тело Господне! – воскликнул я. – Моя лютня!

Я попытался было вскочить на ноги, но вместо этого едва не вышиб себе мозги о серовик.