Хроника времен Гая Мария, или Беглянка из Рима

— А почему бы и нет? — стараясь говорить спокойно, продолжала Ювентина. — Ни Аврелию, ни Пацидейану не придет в голову искать нас там. Никто ведь не знает, что я с вами. Я единственная среди вас, знающая туда дорогу, потому что родилась и выросла в этом имении. Все меня там прекрасно знают. Правда, управителю виллы известно, что я уже не принадлежу Аврелию, но я кое-что придумала… есть у меня одна мысль, чтобы он не очень удивился нашему приходу.

— Сбежать от хозяина и потом скрываться от него в его же собственном имении — такая изощренная хитрость могла родиться только в женской голове, — усмехаясь, произнес Сатир, который быстро сообразил, что хотя предложение Ювентины, на первый взгляд, несколько странно, но вполне достойно внимания.

— Далеко ли отсюда вилла Аврелия? — спросил Ириней.

— Около десяти миль, — ответила девушка. — Мне не раз приходилось ходить оттуда в Рим по Альбанской дороге, а из города пешком я добиралась туда неспешным шагом часа за три. Надо сказать, отсюда дорога будет идти на подъем.

— Десять миль, — в раздумье проговорил Ириней. — Все дороги заметены снегом… Не собьешься ли ты с пути? — спросил он.

— Нет, — ответила Ювентина, — местность мне хорошо знакома… Решайте сами, что лучше — сражаться с толпой обывателей, которые уже предупреждены о вашем скором появлений, или же затаиться на время в безопасном месте, пока не утихнет весь этот шум. На вилле можно отогреться, передохнуть и спокойно обсудить, что нам делать дальше.

— Что скажешь, Мемнон? Почему молчишь? — спросил Сатир александрийца.

— Я полагал, что Ювентине следует вернуться в город и больше не подвергать себя опасности, — недовольным тоном произнес Мемнон. — Она и так много сделала для нас, даже слишком много…

— Пойми, — взволнованно прервала его Ювентина, — я не могу оставить вас в таком бтчаянном Положении. Я так долго, с такой надеждой на успех готовилась к этой ночи, столько передумала, стараясь предугадать любую неожиданность… Нет! Как я могу вернуться в Рим, зная, что еще как-то могу поправить дело? Я считаю, что ничего не сделано, если не сделано до конца.

— Что за девушка! — тихо и восхищенно проговорил один из галлов.

Мемнон понял, что идея Ювентины укрыться от преследователей в имении ланисты Аврелия появилась у нее не вдруг — видимо, она с самого начала не исключала такой возможности, предусмотренной ею на крайний случай.

— Хорошо, — скрепя сердце согласился он. — Если другие не возражают, пусть будет так.

— Нам не приходится быть слишком разборчивыми, — угрюмо сказал Ириней.

— Возражений нет? — обратился Сатир к остальным. — Тогда веди нас, храбрая девушка!

Беглецы молча выбрались на Аппиеву дорогу и, осыпаемые снегом, быстро зашагали навстречу ветру, все дальше оставляя позади себя ненавистный город.

Глава вторая

У АЛЬБАНСКОГО ОЗЕРА

По Аппиевой дороге беглецы прошли до четвертого милевого камня, потом Ювентина свернула влево и повела их по едва приметной боковой дороге, пролегавшей через густые заросли кустарника. Немного дальше начинался лес.

Это была старинная Альбанская дорога.

Еще до того, как цензор Аппий Клавдий Слепой[360] построил великолепную мощеную дорогу из Рима в Капую, по Альбанской дороге жители столицы пускались в путь, чтобы потом свернуть с нее на плохую тогда дорогу, ведущую в Бовиллы, Арицию и дальше, к морю, до самой Таррацины. Но в Капую путешественнику быстрее и удобнее было ехать Латинской дорогой, которая шла севернее через Тускуланскую гору мимо больших цветущих городов — Ферентина, Фрузинона, Казина, Теана Сидицинского — и заканчивалась у Казилина, не доходя до Капуи примерно четыре мили.

С постройкой Аппиевой дороги, которую стали называть не иначе, как «царицей дорог», оживление на Латинской значительно уменьшилось. Тот, кто спешил в Капую и вообще в Кампанию, предпочитал ехать новой дорогой, которая была отнюдь не короче Латинской, зато гораздо более удобна.

Альбанская же дорога с тех пор пришла в запустение. Ею продолжали пользоваться местные сельские жители и богатые римляне, владевшие роскошными виллами к западу от Альбанской горы. Один раз в году оба консула отправлялись этой дорогой для жертвоприношения в храме Юпитера Лациара на Альбанской горе. Дорога шла к Ферентинской роще, потом круто поворачивала в сторону Альбы-Лонги[361], или, точнее, высокого холма, на котором когда-то стоял этот город, разрушенный римлянами в царствование Тулла Гостилия. Неподалеку от этого места представители городов Лация справляли Латинские игры в честь Юпитера Лациара, считавшегося покровителем всего латинского народа. Ювентина с детства любила бывать на этом празднике. Его участники собирались у подножия Альбанской горы, на восточном берегу большого и красивого озера, тоже называвшегося Альбанским.

В лесной чаще на западном берегу озера скрывалась небольшая вилла, принадлежавшая Аврелию. Туда и вела своих спутников Ювентина.

Снегопад не прекращался. Такой холодной и снежной зимы Ювентина не могла припомнить. Снег шел крупными хлопьями, мокрый и липкий.