Хроника времён «царя Бориса»

Президент нуждался в Конституции, новой Конституции. Он, как автор этой идеи, хорошо понимал, что провал референдума по Конституции может стать крахом всех надежд. Соединяя эти две кампании: выборы и референдум, Президент действовал достаточно расчетливо, полагая, что политические партии употребят свои силы прежде всего на утверждение своего «Я», им будет не до Конституции. Партии и их лидеры сосредоточатся на вопросах экономики, критики реформ. Если они против Конституции, то выборы, которые проходили, не имеют смысла, так как концепция новой законодательной власти вытекает уже из новой, а не из старой Конституции. Следовательно, критика новой Конституции если и будет, то будет вялой. И ещё одно просчитывалось явственно. Предвыборная полемика своей остротой, взаимообвинениями, скорее всего, усилит нервозность в обществе. Конституция, как гарант стабильности, на этом фоне выигрывает. Конечно, результат голосования по Конституции мог быть более внушительным, сказалась поспешность. Но раздельная процедура выборов и референдума могла приговорить проект. Единственность цели объединила бы противников сильной президентской власти, и сам референдум неминуемо превратился бы во всеобщее политическое противостояние. Этого удалось избежать.

Предсказание, что Президент получит Думу, которая по стилю своего поведения по отношению к нему лично будет хуже прежнего парламента, скорее похоже на социологическое кликушество, столь модное ныне.

Думу будет вечно преследовать тень прошлого парламента, и она приговорена открещиваться от своего неудачного предшественника. Это заставит Думу искать другой общественный образ. Дума неизмеримо сложнее прошлого парламента, её конфронтирующие возможности имеют устойчивую политическую структуру. Если в прежнем парламенте фракции придумывали несуществующие партии, то ныне партийный мандат реализован и фракции отражают более реальную расстановку политических сил в обществе. Недавнее избрание Думы позволяет ей говорить о большей легитимности по отношению к Президенту, так как теперь уже он избирался в политической среде, именуемой СССР.

Есть ли перспективы у ЛДПР? Вопрос следует разделить — перспективы ЛДПР и перспективы Жириновского. Я сомневаюсь в какой-либо значимости этих сил, собравшихся стихийно. Их будущая политическая самостоятельность проблематична. Желание властвовать доступно тысячам, умение — единицам. Жириновцы, кстати, болеют той же болезнью, что и демократы 1990 года. Естественнее существование ЛДПР, входящей в общую стратегию российских коммунистов. В этом случае они играют от противного. На прошедших выборах, упустив ситуацию из рук, коммунисты не просчитали в полном объеме Жириновского. Он отобрал голоса в том числе и у них. Коммунистам нужен был этот раздражитель, таран, крушащий демократов. Им нужен был экстремизм Жириновского. Это позволило коммунистам действовать на фоне двух сил: демократов, допустивших коррупцию, преступность, лишивших общество привычного уклада жизни, а значит, посягнувших на святая святых российских консерваторов, — и фюрерства Жириновского, его схожестью и замашками вождя германских национал-социалистов. На этом фоне их умеренность, признание частной собственности, требования порядка и безопасности для сограждан, но без походов на побережье Индийского океана, без полевых судов, вернут симпатии общества. Коммунисты готовы разменять свою ортодоксальность на социал-демократические поветрия. Для них важно оторваться от собственного прошлого, от 37-го года, от «железного занавеса», от холодной войны, всесилья КГБ. Они почти уверены, что демократы в том виде, как они были заявлены в 1991 году, изжили себя. И значимой силы на будущих выборах составить не смогут. Еще и извечная скандальность демократов, внутренние распри. Значит, им придется бороться с другой силой, пока они не знают, какой именно, как она сконструируется. До той поры бревно в виде ЛДПР, партии, порождающей страх, коммунистам необходимо. Не опасна эта партия. Опасен Жириновский как возможный президент. Этого коммунисты не могут не понимать. Они будут нащупывать новых союзников, в том числе и в стане изменивших либералов. Именно президентская Конституция делает Жириновского опасным.

ПРЕЗИДЕНТСКИЙ МАРАФОН