Хроника времён «царя Бориса»

В Европе стояла немыслимая жара. В Берлине температура поднималась до +40. Думаю, что упомянутые события и некая несуразность, случившаяся в те дни, изменили климат внутренних взаимоотношений в президентском окружении, поколебали симпатии сторонников Ельцина к своему политическому кумиру, насторожили интеллигенцию и заставили демократически настроенные средства массовой информации с редким единодушием сожалеть о нестандартных проявлениях президентской натуры. Запад никак не привыкнет к непредсказуемости российских политиков, проявляющейся подчас самым неожиданным образом.

В зале заседаний Организации Объединенных Наций в Нью-Йорке вам непременно расскажут о шокировавшем весь дипломатический мир эпизоде, когда руководитель советского государства Н. С. Хрущев, сняв ботинок, стучал им по столу во время заседания, выражая тем самым свое негодование. Я думаю, что такими же откровениями русского характера будут кадры, на которых Президент России Ельцин появляется в несвойственной ему роли, дирижирует военным оркестром. Впечатлительная интеллигенция, увидев эти кадры, заламывала руки, восклицала — Боже мой! Вообще-то ничего из ряда вон выходящего. По чисто русской традиции, праздник есть праздник. Глупо обрушивать свой гнев на прессу, которая это событие заметила, не умолчала о нем. Приезд первых лиц на столь знаменательное событие всегда приметен. При этом надо понимать, что камера профессиональных операторов поворачивается в сторону необычного, нестандартного, заметного. В этом-то и заключается профессионализм — заметить то, что не увидит всякий. Прямая трансляция предполагает «отслеживание» главных лиц, участвующих в торжествах. В обывательской российской среде случившиеся странности воспринимались с меньшей нервозностью — по принципу: Президент тоже человек, он имеет право на слабости. Пожалуй, именно эта точка зрения в бескрайней России была подавляющей.

Немного позже корреспондент французского телевидения Маша Симонова опросила российских граждан, как они реагируют на случившееся (имелся в виду нелепый случай в аэропорту Шеннон, куда специально для встречи с Ельциным прибыл премьер-министр Ирландии, а Ельцин, утомленный длительными перелетами и многочисленными напряженными встречами в США, эту встречу проспал). Из десяти опрошенных трое ничего определенного сказать не могли; четверо высказали Президенту свое сочувствие, как человеку уставшему и имеющему право на отдых; двое возмутились дерзостью страны, о существовании которой они и не подозревали; и только одна учительница воскликнула стыдно! Что же касается самой несостоявшейся встречи, заметим, что, когда после получасового ожидания из самолета вышел вице-премьер О. Сосковец (судя по затянувшейся паузе, тоже проспавший намеченную встречу), нелепо было ожидать шутливого восприятия этого теперь уже дипломатического скандала со стороны средств массовой информации. Временная близость двух случаев позволила оппозиции впасть в патетическое состояние и задать риторический вопрос: кто правит нами? Накал страстей был недолгим, тем более что поездку в Америку можно отнести к самым результативным и удачным визитам Президента за рубеж.

Итак, Президент имеет право на слабости. Клинтону припоминают любовные истории его джазового прошлого. Об амурных грехах Президента Франции говорить не принято, касается ли это Помпиду или Миттерана. Франции нравится, когда её Президент — настоящий мужчина. Не исключение и Гавел, президент Чехии.

И катится впереди: а почему нет? Президент — русский человек, может себе позволить. Досадно, но именно эти сугубо специфические проявления президентского характера обострили отношения Ельцина со средствами массовой информации. Это был первый звонок. Президент обиделся! Укусы газетчиков, тележурналистов, на которые он раньше не обращал внимания, стали его раздражать.

По новой Конституции Президент обладает неизмеримо большей властью, чем раньше. Возможно, она так велика, что постичь, переварить её, сделать не созерцающей, а работающей оказалось непросто. Все приводные ремни были рассчитаны на тот, прошлый президентский вариант. Не востребованную Президентом, но принадлежащую ему конституционно власть стал прибирать к рукам чиновный люд. Это как громадный дом, принадлежащий вам, в котором заселена только часть, остальная пустует. Как ни странно, пустующий дом стареет быстрее, нежели тот, в котором живут. Так и с властью.