Хроники Амбера. Том I

Раненый опять уснул, так что я мог как следует прибавить шагу и после развилки просто бежал, а он тем временем храпел. Как-то вдруг припомнились те шесть типов, что собирались расправиться с этим рыцарем и едва не преуспели в своем намерении. Хорошо бы у них не оказалось приятелей, слоняющихся по кустам.

Его дыхание изменилось, и я опять перешел на шаг.

— Я, кажется, заснул, — констатировал он.

— И храпел при этом, — добавил я.

— Далеко мы отошли?

— Лиги на две…

— И вы не устали?!

— Слегка, — отвечал я. — Но отдыхать еще рано.

— Мой Бог! Не хотелось бы когда-нибудь поссориться с вами. Уж не дьявол ли вы случайно?

— Истинно так, — подтвердил я. — Принюхайтесь, разве вы не чувствуете запашок серы? А мое правое копыто болит как проклятое.

И он действительно глубоко вдохнул пару раз — меня это задело, — а потом ухмыльнулся.

На самом деле, как я считал, мы прошли около четырех лиг. Я надеялся, что он снова уснет и не будет интересоваться длиной пройденного пути. Мускулы у меня уже начинали побаливать.

— Кем же были эти шестеро мертвецов? — спросил я.

— Стражи Круга, — ответил он. — И они уже не люди, а одержимые злом. Молите Бога, сэр Кори, чтобы души их обрели мир.

— Стражи Круга? — переспросил я. — Какого Круга?

— Круга Тьмы, где творятся беззакония и разгуливают мерзкие твари… — Раненый глубоко вздохнул. — Он — источник хвори, поразившей сию землю.

— Мне эта земля не кажется такой уж пораженной, — ответил я.

— Мы далеко от Круга, а царство Ганелона — пока еще слишком крепкий орешек для врага. Но Круг ширится. Думаю, последняя битва разразится здесь.

— Ты будишь во мне любопытство.

— Сэр Кори, если вы еще не слыхали о Круге, лучше вам вовсе забыть о нем, не расспрашивать дальше, обойти стороной и отправиться своей дорогой. Ох, как бы я хотел биться рядом с вами, но битва эта — не ваша, и кто знает, чем она закончится…

Тропа стала изгибаться вверх, и за какой-то прогалиной я увидел нечто, напомнившее мне знакомые места.

— Что?.. — вырвалось у моего подопечного. — Да вы словно летели!.. Сюда-то нам и надо. Это Твердыня Ганелона.

И тут я стал думать о Ганелоне — не хотелось, но пришлось. Он был предателем и убийцей, которого я изгнал его из Авалона много столетий назад. Я просто увел его в другую Тень, то есть забросил в другое пространство и время — таким же образом впоследствии обошелся со мной мой брат Эрик. Я надеялся, что это — не то место, куда я его притащил. Непохоже — но возможно. Он был простым смертным, чья жизнь имеет отмеренный предел, а изгнал я его лет шестьсот назад, но могло оказаться, что в этом мире минуло лишь несколько лет. Время — тоже функция в математике Теней, и сам Дворкин не знал всех ее значений. Хотя, может быть, он-то как раз знал, отчего и сошел с ума. Самое трудное насчет Времени, как я понял, это творить его. Во всяком случае, едва ли этот Ганелон — мой бывший лютый враг и верный помощник: уж тот никогда не стал бы бороться с беззаконием, поразившим страну. Скорее напротив, он постарался бы побыстрее попасть в самую сердцевину, вылавливая себе подходящую нечисть.

Беспокоил меня и тот, кого я нес. Его двойник тоже присутствовал при опале Ганелона; выходило, что времени здесь прошло действительно немного.

Ганелона — того, что я когда-то знал, — можно было не опасаться, и меня не заботило, узнает ли он меня. О Тени он не ведал ничего. Он знал лишь, что я наложил на него темные чары, вместо того, чтобы убить — и если он и выжил, то, возможно, даже сожалел об этом.

Но человек на моих руках нуждался в помощи и покое, поэтому я все шел и шел.

И думал…

Наверно, было во мне что-то знакомое этому человеку. Это место не было моим Авалоном, но очень напоминало его… Быть может, здесь не забыли одну из моих собственных теней? А если помнят, то как? И как отнесутся они ко мне истинному, если придется открыться?

Солнце уже садилось, подул свежий бриз. Приближалась холодная ночь. Мой подопечный снова захрапел, и я решил пробежать большую часть оставшегося пути. Не нравился мне этот лес; в потемках здесь в любой момент могли появиться служители мерзкого Круга, о котором я не знал пока ничего, но в том, что он реально существовал, сомневаться не приходилось.

Солнце клонилось к закату, и я бежал, не обращая внимания на свои ощущения, а они говорили о том, что за мной кто-то следит — гонится и преследует. Наконец я вынужден был перейти на шаг, ощущения переросли в предчувствие боя, я уже слышал за спиной мягкие шаги: топ-топ-топ.

Поставив на землю носилки, я обнажил клинок и обернулся.

Две. Кошки.

Сиамские кошки величиной с тигра. Ярко-желтые глаза без зрачков пылали маленькими солнцами. Увидев, что я обернулся, они сели на задние лапы и не моргая уставились на меня.

Они были шагах в тридцати. Загородив собою носилки, я двинулся на них.

Левая кошка открыла пасть. Я ожидал услышать рык или мурлыканье. Но она заговорила:

— Человек, смертный… — Голос был слишком высок для человеческого.

— Пока живой, — согласилась вторая кошка похожим голосом.

— Убить здесь, — произнесла первая.