Хроники амбициозной брюнетки

Даша покосилась на Витю, у которого было трое детей от разных женщин — и все его обожали. Еще бы — не обожать такого папочку…

Н-да, хорошо хоть у него два мальчика и одна девочка, но нелегко, наверное, ей приходится, когда по квартире разгуливает секс-символ. Правда, он с ними не живет, а забирает их только на каникулы и выходные.

Да-а… Сегодня ему сорок пять, а завтра уже пятьдесят. Шестьдесят.

Что там сказала Кароль Буке о Депардье? «Вы смотрите на его живот, а я — ему в глаза»? Хорошо сказано. Но не для Даши. Как Кэтрин Зета Джонс живет с Майклом Дугласом? Ему бы больше подошла Дайана Китон, а то у него скоро от пластических операций глаза перестанут закрываться.

Даша вспомнила, как приятель отца, большой человек, скульптор, любимец властей — здоровенный лысый гоблин, походивший на глыбу мрамора, впрочем, красивый, фактурный, — женился на юном создании. У создания были глаза чуть навыкате с длиннейшими ресницами, пышные светлые волосы и белая тонкая, словно шифон, кожа. А монументальному скульптору в то время стукнуло пятьдесят семь. Прошло несколько лет, скульптор в свои шестьдесят пять все еще был прекрасен, и в него даже влюблялись юные женщины, а вот его Танечка, одуванчик, как-то усохла, постарела, веки затейливыми виньетками покрыли морщинки, в пышных волосах появилась седина, на руках, под тончайшей, как гарднеровский фарфор, кожей проступили некрасивые вены.

Казалось, любимец властей высасывает из нее жизнь, а так и было, потому что для человека в возрасте молодой спутник жизни — жертва, таблетка от старости, автономный генератор энергии.

И что бы там все о великой любви ни говорили, так оно и есть.

И вот это знание, секрет о конце романа, доставляло Даше ни с чем не сравнимое удовольствие. Есть завязка, развязка, должен быть и конец. Она так привыкла. Она так живет.

Но лет пять у них с Витей есть — и она готова отдать их этому человеку.

Даша не понимала знакомых, которые рыдают и вопят:

— Столько-то лет — коту под хвост! Зачем? Почему я?

Какой смысл расстраиваться лишь потому, что чудесные, увлекательные отношения закончились?

Неужели весь смысл в том, чтобы прожить с кем-то до гробовой доски?

А Оксана в это же время гладила разомлевшего от жары Захара и думала: «Это навсегда. Что бы ни случилось, я буду его любить. Любовь — это то, что живет в твоем сердце, и никогда уже не вырвать цепкие корни. Я хочу держать его за руку, когда нам стукнет восемьдесят, и смотреть в его выцветшие глаза. Это мой мужчина».

Глава 16

Гром ревел, как левиафан. Тысячи папарацци, затаившись в небесах, щелкали затворами, рассекая тьму, что накрыла землю.

Дождь не шел — он стоял, отрезав город водяной стеной.

Даша сдала вещи в камеру хранения, пробралась сквозь толпу, собравшуюся у дверей, вышла на улицу и раскинула руки.

Природа, казалось, удивилась. Ливень стих, мелкие капли забарабанили по крышам автомобилей, но вот еще раскат, опять сверкнула вспышка — и снова хлынуло, разливая реки, превращая лужи в озера!

Даша обожала грозу. Бушующая стихия наполняла ее восторгом.

Она уже стояла по щиколотку в воде, одежда насквозь промокла, но ведь вода — это жизнь, это все, это счастье…

Оставляя за собой ручей, Даша прошла обратно, в здание аэропорта. Люди глазели на нее как на помешанную, но она не обращала внимания — привыкла.

Телефон, оставленный в сумке, конечно же, разрывался — Валера, наверное, объехал пробку и сейчас ждал на выходе…

В машине Даша завернулась в дежурный плед и прикрыла глаза.

Кажется, она совершенно обезумела. Влюбленность в Витю превратилась в манию — и она уже начала страдать.

Это было очень и очень глупо — полюбить рок-музыканта, человека, по своей генной структуре предрасположенного к самолюбованию.

Его можно понять. Он выходит на сцену, а в зале десять тысяч пар глаз смотрят на него, как на Бога. Он и был их Богом, Витя. Не просто певцом. Что-то в нем присутствовало такое, почему все эти люди поклонялись ему. Его фанаты считались самыми отчаянными. Они бы носили его на руках — если бы не был придуман автомобиль.

И ведь не то чтобы у него был самый лучший голос или самые талантливые песни.

Все дело в его личности. Харизма, твою мать.

И рядом с ним Даша ловила себя на желании слушать, открыв рот, — он был поэт, говорил цитатами, мысли текли вином и медом, и так трудно противиться искушению стать придатком этого человека, остаться без своего «Я»…

Родной дом…

Даша видела, как за дождем светятся в кромешной мгле окна ее дачки, и умилялась. Она любила все, что имела. Она всегда сражалась за каждую пуговицу, выбирала лишь то, к чему испытывала чувства, а не просто стол с четырьмя ногами. Облюбовывала каждую отдельную плитку.

Это все ее! Она сама! Со своими руками, мозгами, душой сотворила это!.. Неувядающие ощущения.

Человек в плащ-палатке размахивал руками. Оксана?

Это действительно была Оксана, напялившая дождевик.

Захар, прослушав сообщение о том, что Даша завтра прилетает, промямлил нечто невразумительное и съехал. Оксана так ничего и не поняла.

Звонила ему днем, но он был занят.

Она даже поплакала.