Хроники Конца Света 1-A

Саяма задумался над словами Синдзё. После короткой паузы он произнес:

— Мы действительно противоположности, Синдзё-кун. Пожалуй, мне стоит держать это в уме.

—…Э? Что ты имеешь в виду?

Синдзё удивленно наклонила голову.

Вместо ответа Саяма пошевелил правой рукой.

Он поднял левую руку Синдзё над перилами моста.

Ее пальцы были тонкими и мягкими. Саяма сложил вокруг них свою руку.

На секунду Синдзё попыталась освободить пальцы назад. Но Саяма слегка вонзил свои пальцы в плоть ее ладони.

— Ах…

Со слабым возгласом пальцы Синдзё напряглись.

Но в итоге она оставила лишь самый минимум силы в своих пальцах, согнула их и вверила руку ему. Она как будто пыталась отстраниться, но затем медленно сжала его руку назад.

Саяма ощутил в своей руке это небольшое единение силы. Он поднял глаза и увидел Синдзё с опущенной головой и взглядом, поднятым прямо на него. Когда их глаза встретились, ее плечи слегка задрожали, и она лихорадочно заговорила.

— Э-эм? Что ты хотел сказать… только что? Когда ты сказал, что будешь держать это в уме.

— Сущая мелочь, — произнес Саяма. — Твой взгляд на меня — это, определенно, альтернативный ответ, к которому я никогда не приду, даже если бы мне этого хотелось.

—…Э?

— Тебе не стоит слишком глубоко над этим задумываться. Даже если мы полные противоположности, это не имеет значения до тех пор, пока мы об этом не волнуемся. Но...мне просто хочется помнить, что мы оба по природе своей надеемся на противоположное друг в друге. Что ты об этом думаешь?

— Что я думаю…? Я не уверена, как на такое ответить.

Выражение лица Синдзё смешалось между улыбкой и беспокойством, но Саяма улыбнулся в ответ.

В тот же миг фигура замахала на своем пути от отбывающего замаскированного транспорта. То был Ооширо Казуо.

Саяма вздохнул и глянул на часы на левом запястье. Время подходило к четырем.

— Тебя зовет Ооширо-сан, — заявила Синдзё, словно в подтверждение.

Она поднялась с перил.

Саяма сделал то же самое и взглянул на нее.

Синдзё посмотрела на их переплетенные руки, опустила голову вниз и произнесла в землю.

— Эм, сегодня… когда ты вернешься к себе в общежитие… особо не удивляйся.

— Ты собираешься мне что-то прислать?

— Да, что-то вроде того. …Я решилась только сейчас. Это наверняка заставит меня сильно волноваться, но я думаю, что должна.

— Я не знаю, что ты мне посылаешь, но я с радостью это приму.

Услышав его ответ, Синдзё подняла голову. С все еще опущенными ресницами, ее лицо расслабилось и расплылось в улыбке.

В ее полуприкрытых глазах отражалось солнце, что в какой-то момент начало клониться к закату.

И пока этот свет наливался малиновым, они оба практически одновременно медленно разомкнули свои переплетенные ладони.

Глава 12: Воссоединение с кем-то новым

К северо-востоку от общеобразовательных корпусов Академии Такаакита находилось Квадратное трехэтажное здание.

Плоское строение было частично сделано из кирпича и имело террасу. В передней части также находилась дверь входа, ведущего в подвал. Над входом висела надпись, гласившая: «Главная Столовая».

Во время весенних каникул было открыто только подвальное помещение.

Широкая лестница вела вниз. На табличке, прикрепленной тут к стене, значилось толстым готическим шрифтом «Открыто круглые сутки» «Однако, только ограниченные услуги предоставляются поздно ночью и по выходным»,— гласило ниже по тексту.

Вниз по лестнице в слабо освещенном пространстве внизу выстроились бок о бок восемь больших стеклянных дверей.

В вестибюле стояла шеренга билетных автоматов столовой и несколько больших досок объявлений.

Следом за вестибюлем находилась пятидесятиметровая квадратная площадь с белыми стенами. В заданных интервалах друг от друга разместились прямоугольные колонны, и между ними заняли место восемь столов.

Однако внутри находилось лишь несколько человек. Лавки по углам прикрыли ставнями, и только область вокруг прилавка у восточной стены освещалась светом.

За столами сидели несколько человек в повседневной одежде и школьной форме, и парочка других, одетых в красные рубашки и форму регби[13]. Ко всему прочему, у прилавка стояла девушка, носившая школьную форму, и черный кот.

Девушку, чьи серые волосы струились по спине, звали Брюнхильд.

Она поместила руки на прилавок и уставилась на кухню.

Наконец, предмет, которого она ожидала, прибыл.

Пожилая женщина, одетая в кухонный передник, вынесла картонную коробку площадью в 30 сантиметров.

На дне коробки выстелили полотенце, и в углу стояли две плоскодонные фарфоровые чашки. В одном находилась вода, а в другом — сухие зерна, раскрошенные на довольно большие кусочки. Между двумя чашками скакал маленький птенец.

— Ох и тяжелую ношу ты на себя берешь. Но он уже почти вырос, так что у тебя не должно быть особых проблем, — произнесла пожилая женщина.

До того, как женщина отпустила коробку, Брюнхильд поклонилась и сама потянулась за ней руками.

Она подхватила коробку ладонями.

—…

Брюнхильд её обняла.

Изнутри на нее глядел птенец. Когда он склонил на бок свою небольшую головку, Брюнхильд улыбнулась.

Она услышала голос пожилой женщины: