Хроники Корума (сборник)

Корум, Илбрек и Роскошная Грива теперь стояли в зале с полуобвалившимся потолком. Вечернее солнце пробивалось сквозь проломы в своде и стенах, падая на истлевшие гобелены, поломанные скульптуры и раскрошившуюся мозаику.

— Что это за место? — спросил Корум у малибана, стоявшего в тени около стены.

Предводитель малибанов рассмеялся:

— Не узнаете? Ну как же, именно здесь и имели место все ваши приключения — или большинство из них.

Что? В пределах этого зала? — Илбрек разочарованно огляделся. — Но как это могло получиться?

— Мы, малибаны, обладаем огромной мощью, и я, Сактрик, — самый могущественный из всех. Поэтому я император малибанов.

— На этом острове? Ты называешь его империей? — усмехнулся Илбрек.

— Этот остров — центр империи столь могущественной, что все чудеса вашей цивилизации — забавы стаи бабуинов. Когда мы вернемся в нашу плоскость, откуда нас коварно изгнали, мы восстановим империю, которой будет править Сактрик.

— Кто же поможет вам? — спросил Корум. — Кто-то из Фои Миоре?

— Фои Миоре? Они просто больные животные. Чем они могут нам помочь? Нет, у нас есть более умный союзник. И в данный момент мы ждем его возвращения. Возможно, мы и продлим вам жизнь, чтобы вы успели встретиться с ним.

— Солнце садится, — пробормотал Илбрек, обращаясь к Коруму. — Неужели здесь так быстро бежит время?

Сактрик расхохотался:

— По-вашему, два месяца — это быстро?

— Два месяца? Что ты имеешь в виду? — Корум рванулся к Сактрику.

— Лишь то, что время на Инис Скайте и время в вашем мире идет по-разному. На самом деле, Корум Ллау Эрейнт, вы пробыли тут почти два месяца.

Глава 3

К острову теней плывет корабль

— Ох, Илбрек, — сказал Корум другу, — удалось ли мабденам выстоять против Фои Миоре?

На это Илбрек не мог ответить. Он покачал головой.

— Гофанон был прав. А мы оказались дураками. Не надо было спешить сюда.

— По крайней мере, с этим мы согласны, — раздался из тени скрипучий голос Сактрика. Камни на его короне поблескивали, когда он двигался. — Услышав это признание, я склонен немного продлить ваше существование. Более того — я могу гарантировать вам свободу в пределах этого острова, который вы называете Инис Скайт. — И с неожиданной заинтересованностью Сактрик спросил: — Вы знаете того, кто называет себя Гофаноном?

— Знаем, — сказал Илбрек. — Он просил нас не появляться здесь.

— Похоже, он неглуп.

— Да, смахивает на то, — произнес Корум. Он по-прежнему был зол, сбит с толку, и все прикидывал возможность напасть на Сактрика, хотя понимал, что если даже и всадит меч в уже мертвое тело, это почти ничего не изменит. — Ты знаком с ним?

— Он как-то посетил нас. А теперь мы должны заняться вашей лошадью. — Глаза Сактрика опять затлели красным, когда он показал на Роскошную Гриву.

Илбрек, крикнув, рванулся к своему коню, но у Роскошной Гривы уже остекленели глаза, и, обледенев, он застыл на месте.

— Он не пострадает, — сказал Сактрик. — Он слишком ценен для нас. Когда вы будете мертвы, мы им займемся.

— Если он вам это позволит, — с яростью пробормотал в бороду Илбрек.

Малибан отступил в непроглядную тень и исчез.

Растерянно побродив среди руин, двое героев вышли на свет вечернего солнца. Теперь перед ними предстал остров в его подлинном виде. Если не считать холма с сосной (у его подножья они сейчас стояли), остров представлял собой унылую равнину, заваленную обломками кораблекрушений, падалью, щебнем, остатками растений, костей и кусками металла. Тут валялись обломки всех кораблей, когда-либо оказавшихся у берегов Инис Скайта, корабельные грузы и останки команд. Повсюду раскиданы проржавевшие доспехи и оружие, пожелтевшие кости людей и животных — кое-где сохранились целые скелеты, но часть костей была растащена. Случайно Илбрек и Корум наткнулись на груду черепов, а другая груда состояла только из грудных клеток. Истлевшая ткань, шелковая и шерстяная, обрывки одежды трепетали на холодном ветру, также приносившем гнусные запахи разложения; тут же были разбросаны кожаные нагрудники, куртки, головные уборы, конская упряжь, сапоги и поножи — все мятое и потрескавшееся. Кучей лежало ржавое железное, медное и бронзовое оружие, тускло поблескивали выломанные из оправ камни, словно и их тронуло гниение; повсюду, подгоняемые порывами ветра, носились тучи серого пепла, и нигде не было видно ни одного живого существа — даже воронов и стервятников, которые могли бы попировать клочками мяса, оставшимися на костях.

— Иллюзии малибанов мне нравились больше, — сказал Илбрек, — хотя мы в них и едва не погибли!

— В определенном смысле реальность оказалась страшнее, — буркнул Корум, кутаясь в плащ.

Следуя за Илбреком, он споткнулся о кучу щебенки. Близилась ночь, и Коруму вовсе не хотелось проводить ее в окружении свидетельств смерти.