Хроники Нарнии. Вся история Нарнии в 7 повестях

Хоть склоны и были крутыми, словно скат крыши, а трава гладкая, как на крикетном поле, никто не поскользнулся. Лишь на вершине они замедлили бег перед большими золотыми воротами, но в первые минуты никто не ощутил в себе храбрости их открыть. Каждый чувствовал себя как тогда, при виде плодов: «Смеем ли мы? Дозволено ли? Нас ли здесь ждут?»

И пока они так стояли, звук огромного рога, удивительно громкий и приятный, раздался в саду за стеной. Ворота распахнулись.

Тириан, затаив дыхание, ждал, кто же выйдет. И вот вышел тот, кого он меньше всего предполагал увидеть: маленькая гладкая остроглазая говорящая мышь с обручем, украшенным алым пером на голове, и длинной шпагой, на рукояти которой лежала левая лапка. Поклонившись — да как грациозно! — мышь произнесли тоненьким голоском:

— Во имя льва, радуйтесь! Дальше вверх и дальше вглубь!

Тириан увидел, как король Питер, и король Эдмунд, и королева Люси бросились вперёд с криками «Рипичип!» и пали на колени. У Тириана перехватило дыхание: он понял, что перед ним один из величайших героев Нарнии, мышиный военачальник Рипичип, что сражался в великой битве при Беруне, а потом ходил на край света с королём Каспианом Мореплавателем.

Так он и стоял, поражённый, и тут почувствовал, как чьи-то крепкие руки обняли его, щеки коснулась мягкая борода, и знакомый голос произнёс:

— Ну как ты, сынок? Вырос и похудел с тех пор, как мы расстались.

Это был его собственный отец, славный король Эрлиан, но не такой, каким видел его Тириан в последний раз дома — бледный и израненный после боя с великаном, — и даже не тот седовласый воитель, каким помнил. Это был молодой и весёлый король, которого он знал в раннем детстве, когда маленьким мальчиком играл с ним летними вечерами перед сном в дворцовом саду в Кэр-Паравале. Тириан вспомнил даже запах хлеба и молока, что ему давали на ужин.

Алмаз сказал себе: «Пусть они поговорят, а потом и я подойду поприветствовать славного короля Эрлиана. Немало сочных яблок получил от него, будучи жеребёнком», — но в следующую минуту все мысли вылетели из головы из-за представшего его взору зрелища. Из ворот вышла лошадь, могучая и благородная, и даже единорог оробел бы в её присутствии, — огромная крылатая лошадь. Взглянув на лорда Дигори и леди Полли, она радостно заржала, и те с криком «Стрела! Стрела!» бросились ей навстречу.

Благородный Рипичип снова поторопил их. Миновав золотые ворота, вся компания оказалась в сладостном благоухании под деревьями, где мешались свет и тени и земля пружинила под ногами, а шли они по белым цветам и дивились, что внутри гораздо просторнее, чем казалось снаружи. Никто из друзей не успел это обдумать, потому что со всех сторон их шли встречать самые разные существа.

Кажется, здесь были все ваши старые знакомые (если вы помните историю Нарнии): и сова Белокрылка, и квакль Хмур, и король Рилиан, спасенный от чар, и его мать, дочь звезды, и его великий отец, король Каспиан. А рядом с ними — лорд Дриниан, лорд Берн, гном Трам, и Боровик, славный барсук, с кентавром Громобоем и сотней других героев Великой войны за освобождение. С другой стороны вышел Кор, славный король Орландии, и король Лум, его отец, и королева Аравита, и храбрый принц Корин Железный Кулак, брат его, а с ними конь Игого и кобыла Уинни. А потом — Тириан растерялся от изумления — из совсем далёкого прошлого вышла чета славных бобров и мистер Тумнус, фавн. Сколько было приветствий, поцелуев, рукопожатий! Сколько вспомнилось старых шуток (вы и представить себе не можете, как здорово звучит старая шутка, когда её вспоминаешь через пять-шесть сотен лет!). Затем все направились в середину сада, где на дереве сидела птица-феникс и глядела на них сверху, а среди корней стояли два трона, на которых восседали король и королева, столь величественные и прекрасные, что каждый низко склонился перед ними. И неудивительно, ведь то были король Франциск и королева Елена, от которых произошли почти все древние короли Нарнии и Орландии. Тириан чувствовал себя так, как вы бы почувствовали себя перед Адамом и Евой во всей их славе.

Спустя полчаса — а может, спустя полсотни лет, время там не измерить — Люси стояла рядом со своим самым старым нарнийским другом, фавном Тумнусом, у садовой стены, глядя на расстилавшуюся внизу Нарнию. Отсюда, сверху, казалось, что холм гораздо выше, чем она думала: он опускался вниз сверкающими обрывами на тысячи футов, и деревья в нижнем мире казались не больше зелёных песчинок.

Снова повернувшись спиной к стене и посмотрев в сад, она задумчиво сказала:

— Я поняла, теперь поняла. Этот сад, как и хлев, гораздо больше внутри, чем снаружи.

— Конечно, дочь Евы, — подтвердил фавн. — Чем дальше вверх и дальше вглубь идёшь, тем больше всё становится. Изнутри всё больше, чем снаружи.

Люси присмотрелась повнимательнее и увидела, что вокруг вовсе и не сад, а целый мир, с реками, лесами, морями и горами, и всё это ей прекрасно знакомо.