Хроники невозможного. Фактор «Х» для русского прорыва в будущее

Кларк приводит таблицу предвиденных и непредвиденных изобретений (естественно, официальной наукой, а не писателями). Вот что было не предвидено вообще: рентгеновские лучи, ядерная энергия, радио и телевидение, электроника, фотография, звукозапись, квантовая механика, транзисторы, лазеры, сверхпроводники, сверхтекучесть, атомные часы, определение состава небесных тел по спектральному анализу, установление возраста археологических находок по так называемому углероду-14, ионосфера, радиационные пояса Земли.

А что предвидели? Автомобили, летательные аппараты, паровые двигатели, подводные лодки, механические корабли, телефоны, роботы, «лучи смерти», трансмутации, искусственные превращения живых существ, искусственную жизнь, бессмертие, невидимость, левитацию, телепортацию, общение с покойниками, зрительное проникновение в прошлое и будущее, телепатию. Как видите, вторая часть предвиденных изобретений так и остается пока лишь мечтой. Общение с покойниками, путешествия во времени, телепортацию и левитацию, кстати, предсказывали вполне серьезно в конце девятнадцатого и в начале двадцатого века.

Замечательная все-таки вышла у Кларка книга! Крайне актуальная сегодня, когда в нашем «инновационном» мире, пораженном тяжким идиотизмом торгашества и «постиндустриализма», по поводу любой новой идеи кричат, что это бред полный и этого быть не может. Мне часто говорят: «Ну зачем ты носишься с Игорем Острецовым и его проектом новых, полностью управляемых атомных станций-ЯРЭС, где к подкритическому реактору присоединен ускоритель на обратной волне? Ведь Острецова разгромили на форуме ХХХ в Интернете! Квалифицированные специалисты!» А мне плевать на них. Я слишком хорошо знаю, как могут ошибаться пресловутые специалисты, сталкиваясь с гениальным прорывом. Острецов, например, по сути возрождает прежнюю модель атомной энергетики, мыслившуюся до 1939 года: когда реакция идет не в цепном режиме, полустихийно и плохо управляемо, а под влиянием аппаратов-расщепителей. Когда реактор не может пойти вразнос, когда его можно отключить моментально, как электрический чайник. Не мнения чаще всего предвзятых спецов, а опыты должны стать критерием истины.

Артур Кларк поднял на щит крайне важную тему: важности новых способов мышления, открытия новых (проверенных практикой, конечно) научных теорий и картин мира. Вспомните его пример с Архимедом, не могущим понять, что такое радиоволны или электроны. Ибо в его научных теориях и картине мира ничего подобного не имелось. Сие лишний раз говорит о том, что никакой монополии на «истинно научные» теории быть не может. И тут монополия смертельно опасна, поскольку мешает по-новому взглянуть на мир и получить совершенно новые знания. А ведь без них невозможно добиться принципиальных прорывов в технике.

Вернемся к набившей оскомину проблеме: монополии эйнштейнианства в физике. Другие-то теории затаптываются, их не хотят проверять. Между тем, застой в физике – налицо. На базе эйнштейнианства создана СМ – Стандартная модель элементарных частиц. Но ее возможности сейчас исчерпаны. Мало того, она едва не рухнула, едва огромный, европейский ускоритель элементарных частиц (БАК, Big Hadron Collyder) так и не обнаружил бозон Хиггса. Потом, оправившись от паники, эйнштейнианцы стали кричать о том, что на самом деле эта частица-переносчик массы нашлась. Вернее, не она сама, а ее слабые следы. И вообще мы сначала не так интерпретировали результаты экспериментов на суперускорителе. Простите, но это мне напоминает скорее лихорадочное спасение лица путем подгонки результатов опыта. Спасение бюджетной кормушки для изжившей себя теории.

А между тем, сейчас существуют альтернативные Стандартной модели теории, исповедуемые отнюдь не городскими сумасшедшими. Вот их и надо проверять экспериментально. Ибо в случае успеха мы можем обрести действительно океан еще неведомых, принципиально новых знаний.

Не уничтожая эйнштейнианцев и официальную науку, мы – если хотим добиться новых прорывов и спасти мир от глубочайшего кризиса – обязаны создать конкуренцию в науке. Да, силой власти! Ибо нынешняя наука, начиная бороться с новыми направлениями научной мысли под видом «борьбы со лженаукой», превращается в тупого монополиста-душителя. Как комиссия РАН по борьбе со лженаукой определяет признаки лженауки? По критерию того, что у представленной на ее суд теории нет предшествующих печатных работ других авторов. Впрочем, лучше всего по сему поводу высказался Сергей Переслегин: