Хроники Нонарабис. Змей и орлица

От отца она также получила звание «Генерал ордена Веритас». В поход отправились все, кто не пустился в плавание и не оседлал грифонов свободы. Они надеялись найти другой путь, чтобы успеть попасть на Пир.

Когда армия отца добралась до крепости Исполинов, Виктория вонзила свой меч в землю, промолвив: «С этого мгновения да падут все колдовские барьеры, и каждый исполин, который не сдастся добровольно, будет заживо испепелен Белым Вороном, ибо пришло время разделить добро и зло.»

Исполинам не оставалось ничего, кроме как признать поражение. Но все же горсть исполинов решила сопротивляться до конца, и они решили совершить тайный побег. Но Белый Ворон опередил их и загородил собой выход из пещеры на заднем дворе. Они начали браниться, выкрикивая дерзкие проклятья. На что Белый Ворон им ответил: «Вы сами избрали свой исход». И исполины, глядя в глаза Белого Ворона, были повержены собственными проклятьями. Моя мать, к счастью, тоже сдалась на милость Белого Ворона.

Затем прилетели грифоны свободы, и каждый приверженец Белого Ворона отправился на Пир. Правда, осталось несколько десятков людей, которые решили не отправляться на Пир. Это был их свободный выбор.

Как оказалось, под милостью Белого Ворона подразумевался дар вечной молодости и свобода, не имеющая ничего общего с постыдной жалостью.

Свадьба и пир великих триад

Наконец, впереди была видна земля. Да, это был Мыс Доброй Надежды. Ветер бы попутный, так что корабль смог быстро пристать к берегу. На суше нас уже ждали. Валтасар спустил шлюпку и сказал:

— Ну что, пора немного поработать веслом, моя госпожа Нонарабис…

На берегу стояли Беневолентцы и Эвраклидонцы. К стати, судно эвраклидонцев также стояло в гавани Мыса Доброй Надежды, вместе с огромным количеством других кораблей.

Беневолнтцы приняли нас особым жестом, встав на одно колено, как рыцари и произнесли хором вместе с эвраклидонцами: «Долгих лет королеве! Долгих лет Нонарабис!».

Валтасару осталось просто добавить: «Прошу на берег, госпожа!». Я сначала была немного ошеломлена, почему ко мне так почтительно обращаются, но немного поразмыслив, я решила что самое интересное меня еще ждет впереди. Вода была очень теплой…

Прогуливаясь по берегу, я увидела аллею деревьев, которая вела сквозь густой лес к чертогам замка, а точнее к его вратам. Они были из чистого серебра, украшенные вставками из хрусталя и всевозможных драгоценных камней.

И когда я подошла к воротам, они сами передо мной открылись. За воротами был роскошный сад с фонтаном, в котором плавала пара дельфинов. За садом был виден дворец. Его двери были открыты, и когда я вошла во внутрь, со всех сторон раздался гул аплодисментов.

Белый Ворон стоял посреди холла в роскошном одеянии. Это был белый камзол с длинным шлейфом. Под камзолом была роскошная рубашка. Завершали образ багровые брюки и алая перевязь на горле.

У меня был один-единственный вопрос: неужели это все было в мою честь? Но я, в силу своей наивной наглости и дерзости, промолчала.

Но Белый Ворон ответил вслух: «Да это все для тебя, потому что ты избрана стать королевой и разделить со мной все мое богатство. Разумеется, если ты этого сама желаешь…».

Слезы градом катились по моим щекам. Честно говоря, я не была готова к такому радушному приему, но отказаться стать королевой бала после наступления на землю Белых Берегов, я не смогла.

Когда Пир был в самом разгаре, Белый Ворон увел меня в сад, где подарил мне крылатого черного пегаса. И мы отправились верхом на нем осматривать новые владения, доверенные мне самим принцем. Тем временем на пиру играл Новый Вальс Триад Любви.

Змей и орлица

Повествование о Трибунале, капитане Светоносца и его команде Эвроклидонцев, в частности великой и могучей Спиритус и грозной Мортис.

Я уже писала о своих отношениях с Белым Вороном, и о моем отце Тире и о матери моей Саломеи, которая занималась черной магией и была из рода древних исполинов, но я ничего так и не рассказала вам о великой Спиритус Мортис и её отношениях с грозным капитаном Трибуналом, Спиритус отдала половину своего имени великой Мортис, а та в свою очередь поклялась ей что заставит Трибунала, стать хорошим Эвроклидонцем и начать думать не только о себе и своем роскошном гробе, но и о команде.

Трибунал жил в каюте правдивых зеркал и лежал на самом деле в белом гробу, расшитом изнутри бархатом и серебром.

А Спиритус Мортис жила в каюте живых сердец в полном мраке и темноте. И когда она шепотом читала свои заклинания то сердца загорались пламенем.

Мортис в свою очередь вообще не имела своей каюты, и то и дело что постоянно бродила, не находя себе места и целовала всех в лоб, поцелуем прощения, вершиной своего милосердия. Да она могла проходить сквозь стены, потолок и пол, но не могла найти себе место на этом корабле полном безумства и хаоса.

Да там были и другие резвые страшные ребята, как Анкхор, или его забвение Инсомний. О кстати, Инсомний очень любил спать, больше всего на свете, но сон бежал от него после убийства Белого Ворона.