Хроники Обена

Поздно вечером Гонар наконец смог уйти от сестрёнки, энтузиазма которой хватило бы на целый полк с отрядом. Дракон зашёл в свою комнату. Его жена, Элла, сидела перед зеркалом, расчёсывая длинные золотые локоны. Взгляд такой же спокойный, невозмутимый, недвижимый, тусклый. Даже немного обречённый. Она умело скрывала свою слепоту, пользуясь чаще всего драконьим зрением, но сейчас зрачки её были круглыми, а не вытянутыми, как у кошки и не выражали ничего, кроме печали. Гонар грустно улыбнулся, смотря на неё.

— Элла, — произнёс он.

Дракониха вздрогнула, оборачиваясь на звук и осторожно вставая. Не дожидаясь, пока она подойдёт, дракон подлетел к ней и прижал к себе, осыпая лицо своей избранницы поцелуями.

— Гонар, — прошептала дракониха, задыхаясь от слёз. — Я думала, тебя убили.

— Ты удивишься возможно, но примерно то же самое я думал о тебе, — улыбнулся оборотень, усмехаясь.

— Я слышала, будет война, — улыбка на мгновение пропала с лица Эллы, которая всё так же, по привычке старалась хоть что-то увидеть в непроглядной тьме, окружавшей её, но у неё не выходило.

— Да, но это не сейчас. Сегодня наш день. Чего ты хочешь? — он нежно провёл пальцами по её щеке.

— Давай слетим в лес, — лицо Эллы зажглось нетерпением. Она предвкушала новую ночь, в которую она сможет наконец увидеть лицо Гонара, которое, как она боялась, у драконихи больше не получиться увидеть. Оба, взявшись за руки, подошли к большому окну, до самого пола. Снаружи всё казалось безжизненным, но только оборотни знали о том лесе, что рос вокруг дворца у нижнего выхода. Этот лес там был вместо сада. Только очень большого. Одно движение, и супруги обернулись драконами. Элла со счастливой улыбкой наконец смогла посмотреть на своего избранника. Гонар весело подмигнул ей, и оба слетели вниз. Там было тепло и тихо, и никто не мог помешать им в этот долгожданный вечер.

Наступило утро. Осталась позади ночь непрерывных разговоров и смеха. Солнце взошло над горным царством оборотней. Гонар, проснувшийся ещё при первом крике белоголового сипа, что сел на каменный подоконник в комнате сына вождя и его супруги. Осторожно встав, оборотень подошёл к птице.

— Что случилось?

— Торопись, сын Талвура. Время поджимает, — проклёкотал сип, вертя головой.

— Сегодня будет совет. Отец сообщит всем о своём решении, но, боюсь, сможем все вместе мы прилететь только на поле битвы. Передай всё это Их Высочествам.

Сип недовольно встряхнулся, поводя плечами вверх-вниз, и улетел, а его клёкот гулким эхо отдавался от стен горного королевства.

— Талвур, ты сошёл с ума! — один из оборотней вскочил на ноги, дослушав до конца решение вождя. — Мы все погибнем из-за прихоти твоего сына.

— Успокойся, Рен, — громыхнул тот. — Если ты не забыл, то нашим народом править на меня возложена миссия, а не на кого бы то ни было другого. Сам знаешь, что только Царь определяет это.

— Но тем не менее. Ты отлично знаешь, какие оборотни в Чёрных горах проживают. В них нет жалости. Они останутся верны тому, кому присягнули, до самой его смерти или до срока истечения договора. Но Дранг слишком умён, чтобы заключать союзы на время, а убить наместника невозможно.

По залу вече пробежался шёпот. Никому не хотелось вступать войну, которую выиграть нельзя. Талвур терпеливо ждал, пока шум уляжется, чтобы сказать все доводы, по которым он рассчитывал получить согласие своего народа на вступление в эту войну.

— Эта война рано или поздно коснётся всего мира, мы не сможем вечно скрываться от сильнейшей магии этого сумасброда. Сколько бы мы не убегали, сколько бы не скрывались, он нас всё равно найдёт и перебьёт, если не подчинит своей чёрной воле, поймите вы наконец.

Теперь, если ещё какие-то звуки присутствовали, то сейчас была полная тишина. Даже ветра не было слышно. Талвур напряжённо осматривал своих подчинённых, стараясь прочесть на их лицах нужный ему ответ, но, так как лица оборотней оставались задумчивыми, он ничего не смог понять.

— Ответе наконец, вы со мной? Те кто согласен, встаньте.

Глава 16. Фехтование и история

Было около трёх часов дня. Все три наследницы сидели на длинном подоконнике, прислонившись кто лбом, кто спиной, кто плечом к холодному стеклу. Январь этой зимы оказался настолько холодным, что даже не иней, а лёд оказался на внутренней стороне окна. На улице было очень тихо. Даже ветра не было. Птиц не было слышно, все попрятались от дикого мороза. На улице было очень мало людей.

В зале, вопреки погоде на улице, было очень шумно. Звон, крики, суета. Луам тренировал новобранцев. Из-за внезапно ударивших морозов, раза в три сильнее прежних, занятия по фехтованию и физической подготовке перенесли в один из закрытых дворов замка Тэр-Авен. Этот двор даже больше на зал смахивал.

Все три сестры уже начали думать, что они зря пришли и постепенно засыпали, когда внезапный окрик Луама заставил их дружно вздрогнуть.