Хроники особого отдела

На острове, кроме мелких кабанчиков, постоянно никогда никто не жил, и потому найденный тоннель, пробитый в зарослях, мог принадлежать лишь одичавшим свиньям. Он петлял среди подлеска, перевитого причудливыми лианами. Суковатый и кривоватый древесный полумрак рисовал впереди зловещие картины серо-ржавого цвета, (сильно смахивающего на кровавые пятна). За людьми проход смыкался и быстро исчезал, в непонятно откуда взявшихся клочьях призрачного тумана, вылезающего, словно из-под земли.

Незаметно для себя, люди стали держаться теснее. Остров… подавлял.

Звериная тропа, покрытая густым слоем широких листьев, вонючих и гнилых, прятала ядовитую жизнь, которая, возмущённая наглостью пришельцев, то и дело, выползала и пыталась отомстить за вторжение. Полумёртвый зелёный мир молчал. После вечно шумной Гаваны и никогда не смолкающего моря, такая тишина тревожила и пугала. Путники дважды одновременно вздрагивали – от резкого приглушённого крика какой-то птицы и от оглушительного треска падающего на тропу гнилого дерева, потревоженного отрядом. Вид тоже не обнадеживал. Цвета окружающего мира, преимущественно болотные и бурые, не сулили впереди ничего хорошего. Заросли, как будто, шептали проходившим мимо: «Глупцы! Вернитесь туда, откуда пришли! Вам здесь не место!».

Верный товарищ по партии, телохранитель Хосе, патриот и бесстрашный борец за свободу, неоднократно снимал шляпу, вознося молитву Святой Пречистой Деве.

Через час, когда стало казаться, что бесконечный лес проглотил их и уже начал переваривать, отряд вдруг увидел небольшую поляну, а на ней, отмеченный лучом солнца, сумевшим пробить себе проход среди листвы – чёрный вход в пещеру. Причём, к некоторому удивлению пришедших, совершенно не заросший.

Вооружившись импровизированными факелами и двумя, достаточно мощными, фонарями, люди вошли и, уже при входе в широкий холл-грот, беззвучно распахнули рты.

Вид потрясал!

Все стены и потолок были исписаны яркой, не выцветшей белой краской. Она казалась удивительно свежей. Вообще, складывалось впечатление, что чья-то заботливая рука регулярно стирает в этом месте пыль. Потолок и стены были сплошь покрыты круглыми мишенями и спиралями – вылитый путь ракеты на радаре…

По узкому коридору люди прошли вдоль семи маленьких «альковов», в каждом из которых была изображена своя графическая история, в виде треугольников, квадратов, спиралей и стрел.

– Что это, Ян Геннадьевич? – не выдержал Илья. Начальник ответил как всегда, ёмко… и непонятно:

– Семь дней сотворения мира…

За последней пещеркой коридор резко сворачивал в сторону. Ян остановился и рукой указал на двухметровый начертанный крест, образованный расходящимися кольцами.

– Святая Дева, Рауль, надо убираться отсюда, – услышал Кастро шепчущего ему Хосе. – Это же парный крест. Такой же стоит на западном побережье – на пятне Дьявола, помнишь?

***

Военный атташе и ещё не утверждённый правительством Кастро Чрезвычайный и полномочный посол Советского Союза Александр Алексеев, с самого утра, не мог избавиться от ощущения неправильности. Странный полковник, не то, чтобы раздражал, он, скорее не соответствовал своему статусу и миссии. Его молчаливый спутник был просто балластом, а собака, непонятно зачем взятая из России в тропики, откровенным страдальцем.

Вопросами оружия группа не занималась, исследованиями тоже. Что они вообще здесь делали – непонятно! А непонятное раздражает. Вдобавок, Алексееву дважды померещился ещё и огромный пушистый кот, с типично наглым для кисообразных выражением, нарисованным на усатой морде. Это, вообще, не лезло ни в какие ворота, но посоветоваться было не с кем. Так и не осознав, мерещится кот ему или нет, посол отложил данный вопрос в дальний угол головы, как не самый существенный. Были и более срочные.

Экскурсионная морская прогулка, в самый разгар массовых поставок в порт оружия, (не обсуждаемого ни в помещениях, ни среди песчаных дюн), была, мягко говоря, нецелесообразной. Да и вообще, двухсуточная пьянка с железными кубинцами была похожа, скорее на диверсионную работу, чем на попытку подружиться. Пройдя по влажному лесу, и, превратившись в протухший овощ, Алексеев твёрдо решил поставить в известность о происходящем безобразии Москву и игнорировать дальнейшие «выходки» командированных.

Попав в пещеру, он автоматически отметил чистоту и полное отсутствие насекомых. В пещере не пахло помётом летучих мышей, не было затхлости и плесени. Он это отметил, но, будучи первоклассным аналитиком, странно не задался вопросом, почему…

***

Они остановились у рисунка мишени, состоящей из примерно полусотни красных и чёрных чередующихся колец. Сверху было начертано ещё девять групп похожих сферических образований и, совсем на потолке, огромная двойная стрела, исходящая из центра композиции и достигающая первого наружного кольца.

– Посмотрите, – обратился проводник ко всем присутствующим. – Это обитаемые девять миров, а внизу орбиты планет Солнечной системы с Солнцем.

– Девять Кругов Ада, – прошептал Хосе…

– Можно сказать и так, – хихикнуло в голове кубинца, заставив поседеть и онеметь…