Хроники Раскола

— Твои когти до такой степени бестолковы, что не способны сами разобраться с делами? — осведомилась Вьюна, кутаясь в норковое манто. Струящиеся по хрупким плечам волосы напоминали ручейки расплавленного серебра. Щеки, тронутые холодом, слегка порозовели. В тяжелейших походных условиях она по-прежнему выглядела юной принцессой, на секунду сбежавшей с королевского бала, не принадлежащей этому грязному миру снежной феей.

— Подождешь? Скоро освобожусь.

Я придержал рукой бумаги, стремящиеся улететь вместе со сквозняком. Дверь захлопнулась, отсекая разыгравшуюся за порогом охотничьего домика метель. Вьюна приблизилась, устроилась на скамейке у стены. Она по-прежнему была единственной, кто понимал меня, знала, когда можно удовлетворить свои капризы, а когда лучше выждать.

Скрипело перо. Цифры складывались в ровные неутешительные столбики. Потрескивал снег под шагами, время от времени за окном проплывала тень часового. Магический светильник заполнял комнату уютным янтарем. Я ловил себя на мысли, что думаю не о заканчивающихся припасах, местоположении союзников и маршрутах перемещения, а о сидящей рядом пери.

Снежинки, задержавшиеся на темном мехе и волосах, быстро превращались в искрящуюся бриллиантами росу — причем, льстило это сравнение именно драгоценным камням. Жизнь в Великой Пустыне успела научить, что вода дороже, чем любые сокровища. Жизнь многому успела научить, вот только ее уроки все чаще пахли сталью и горечью.

Честно говоря, я не слишком-то полагался на очередной гениальный план Кагероса, связанный со столпами Квилона. На мой взгляд, разумнее было держать оборону в Морском дворце, средоточии силы Альтэссы Запада... разумнее и бесперспективно: не уверен, рискнул бы Альянс штурмовать логово океанического льва, но сил южного и северного кланов доставало, чтобы это логово навсегда превратилось в тюрьму.

Забытая магия Древних, исследованием которой увлекались Вьюна и Повелитель Запада, вызывала у меня, особенно после неудавшегося ритуала, скепсис: я больше доверял рукояти меча и боевым плетениям, чем полустертым записям в потрепанных фолиантах. С другой стороны, лишь полный безумец способен отрицать вещи, которые он не понимает, но могуществу которых был свидетелем. Душа Пустыни, откликнувшаяся на зов Харатэль, Хаос ее побери, служила наглядным подтверждением этого факта.

Если есть хоть малейший шанс, что Повелителю Запада удастся «договориться» с щитом Квилона, я готов рискнуть. Все лучше, чем медленно гнить посреди Закатного океана, дрожа в ожидании финального штурма. Лучше ли?

— О чем задумался? — хрустальный голос Вьюны разорвал тишину.

Незаметно (я хмыкнул над собственной растерянностью) приблизившаяся пери заинтересованно склонилась над плечом, будто действительно собиралась прочитать завладевшие моим вниманием строки.

Я осознал, что уже минут пять бездумно пялюсь на списки имен. Занесенные дороги, холода, выматывающие марш-броски — за четыре месяца нам предстояло преодолеть несколько сотен верст. Драконы работали на износ, прикрывая человеческие отряды иллюзиями, защищая их от убийственного дыхания зимы, прокладывая дороги. Люди не выдерживали... Армия разваливалась на куски, точно брошенная о пол ваза: сломанные обозы, сбившие ноги на обледенелых переправах лошади, потери в живой силе — обморожения, истощение, несчастные случаи, тяжелые раны, результат редких, стремительных столкновений... не в последнюю очередь, дезертирство и попытки бунта. Изменников не пугала даже смертная казнь, положенная наказанием за предательство.

Сердито черканул под расстрельным списком. Притянул пери к себе, усаживая на колени. Я чувствовал спокойствие, когда девушка находилась рядом, мнил себя, пусть ошибочно, единственным, кто сумеет ее защитить. Морской дворец больше не считался безопасным местом. В мире вообще не осталось безопасных для нас мест: Совет не угомонится, пока не заполучит в свои цепкие когти Демона льда.

Вспомнился далекий вечер до официального начала войны. Неожиданно для самого себя я спросил:

— Вьюна, верно ли я поступаю?

— Что ты имеешь в виду? — отстраненное недоумение в ее голосе неприятно удивило. Я привык, как само собой разумеющееся, что пери всегда открыто читала в моей душе.

— Для чего я... мы сражаемся?

Еще не договорив, я знал ответ. Вьюна сдержала данное когда-то слово: она шла рядом, старалась помочь по мере доступных ей сил, защитить. Она боролась... готова была убивать, а может, и убивала. Для меня.

Значит, мне тем более стыдно отказываться от принесенной клятвы. Ради нее, чтобы обеспечить ей и сотням других драконов достойную жизнь... жизнь, мечта о которой все чаще казалось мне утренним туманом, тающим под жестокими лучами реальности.

— Прости.

— Отчаяние не тот наряд, что подходит тебе, miiGard, — пери укоризненно качнула головой, улыбнулась. — Мы еще не проиграли, — она замешкалась, словно колеблясь, принялась расшнуровывать ворот верхнего платья. Появившийся на свет кусочек невзрачного металла произвел эффект взорвавшегося заклинания.

— Неужели?