Хроники Раздолбая. Похороните меня за плинтусом-2

— Фархад, хотя и чурка, но водитель классный, — стал делиться с Раздолбаем Мартин, нисколько не смущаясь присутствия самого Фархада. — Водитель всегда должен быть чуркой. Русских нельзя брать водителями… У меня было трое, выгнал всех… Русский тебя везет, у него на морде все время такое выражение… Он дико оскорблен! Его учили, что все равны, а тут он тебя везет. Русских брать нельзя! Фархад, я тебя люблю!

Мартин притянул Фархада к себе и поцеловал в макушку.

— Я вас тоже очень уважаю, Мартин Глебович.

— А почему ты называешь меня таким отчеством?

— Это ваше отчество, Мартин Глебович.

— Да? Тогда я буду называть тебя Алоизий… Алоизий Могарыч!

— Ну зовите, если хотите.

— Алоизий… Имя красивое, но квартиру ты у меня не отберешь. У меня ее нет, я в «Украине» живу, а-ха-ха-ха… Шестьсот второй номер в «Украине» поди отбери!

Они подошли к машине. Мартин, достал ключи, открыл водительскую дверь и уселся за руль.

— Мартин Глебович, вам назад.

— Назад? Назад?!

Слово «назад» привело Мартина в бешеный восторг, и он стал хохотать так, словно это была немыслимо смешная шутка.

— Алоизий, если я… если я сяду назад… как же я… поведу? — выдавил он наконец сквозь хохот.

— Вы не поведете, Мартин Глебович, — ответил Фархад, судя по невозмутимости, привыкший к подобным сценам. — Я поведу. Я для этого приехал. Я — ваш водитель.

— Мой водитель? Я — Воланд, а ты, стало быть — водитель Воланда. Не много ли на себя берешь?

— Садитесь назад, Мартин Глебович, я вас отвезу в «Украину».

— Тогда буду курить, — смирился Мартин, освобождая для Фархада водительское сиденье.

Похлопав себя по карманам и не найдя сигарет, Мартин вспомнил, что бросил, и попросил закурить у Фархада. Тот предложил ему «Ту-134», но Мартин сказал, что свою «смерть на взлете» он может курить сам, и Раздолбай отдал ему последнюю «Магну», которую Мартин прикурил с фильтра.

— Не судьба, Мартин Глебович. Бросать так бросать, — засмеялся Фархад.

Уезжать, не покурив, Мартин категорически отказался и нетвердой походкой направился к огромному «Мерседесу», в который неспешно погружались четверо Барракуд.

— Молодые люди! Угостите папироской, поправиться, таксскать, бывшему регенту! — издали прокричал Мартин.

По лицам Барракуд стало понятно, что сейчас произойдет убийство. Они плотно обступили Мартина, но Раздолбай даже не успел испугаться — послышались реплики «ты чего попутал… я партнер Ерина… совсем охуел… давайте звонить…», после чего Мартин вернулся, победно сжимая в кулаке початую пачку «Кэмела», и плюхнулся на заднее сиденье.

— Будь Прометеем, дай огня и… едь! — сказал он Фархаду.

Фархад передал ему разогретый прикуриватель. Мартин прикурил, помахал прикуривателем как спичкой и выбросил его в закрытое окно. Звякнув об стекло, гильза с пурпурной сердцевиной укатилась под сиденье, Мартин счастливо захохотал, приговаривая: «Так вот вы какие стеклышки у себя завели», а Фархад кинулся нашаривать прикуриватель на полу и обжег об него пальцы. Вся эта нечаянная клоунада веселила Раздолбая до слез, и он вдруг ощутил бесконечную благодарность к Мартину за то, что тот устроил ему такой замечательный вечер. Казалось, тяготы соленой жизни позади и новая яркая жизнь, которую пришлось ждать так долго, наконец-то началась и позволила потрогать себя за краешек.

— Чува-ак! — ласково позвал Раздолбай.

— Чу-увак-человек-чумодан, — напел Мартин.

— Чувак, спасибо за приглашение!

— Чувак, дай пять!

Вместо пятерни Раздолбая Мартин шлепнул по кожаному подголовнику переднего сиденья, и на этом они тронулись в путь.

Плавный ход «Форда» укачал Раздолбая сразу. Он заснул, уткнувшись лбом в стекло передней двери, и проснулся, когда Фархад тормошил его за плечо в районе поворота на Химки.

— Куда ехать вам? Мартин Глебович велел вас до Химок доставить. Химки вот, куда дальше ехать?

Раздолбай обернулся — Мартина в машине уже не было.

«И даже велел довезти… Как же с ним все-таки классно», — подумал Раздолбай и загрустил. Ему хотелось, чтобы вечер с «Фордом», шампанским и красивыми девушками в вечерних платьях повторился как можно скорее, но, зная, как появляется и пропадает Мартин, рассчитывать на скорую встречу не приходилось.

— Передайте ему, что он мой друг. Пусть звонит чаще. Я ему всегда рад. Здесь направо, — сказал Раздолбай Фархаду и, чтобы не заснуть снова, стрельнул у него штучку «Ту-134».

ГЛАВА СЕМНАДЦАТАЯ

— Летим, Бегемот! — кричал Мартин, оттягивая рычажок газовой горелки и поддавая в жерло монгольфьера жаркий огонь.

— Летим! — кричал в ответ Раздолбай, бросая уголь в ревущий зев топки, установленной в углу плетеной гондолы.

Монгольфьер летел над заснеженными горами, которые в ночной полумгле казались темно-синими. Раздолбай бросал уголь изо всех сил, зная, что они с Мартином должны лететь быстро, спасаясь от настигающей их опасности.

— Догоняют! — крикнул Мартин, указывая в сторону подсвеченного луной облака, на фоне которого появились силуэты длинноклювых птиц.

Раздолбай схватил бинокль и направил его на горы — в одной из расщелин зиял чернотой железнодорожный туннель.