Хроники забытых сновидений

Военный корреспондент Василий Николаевич Лопатин едет из фронтового Сталинграда в глубокий тыл, в Ташкент. Он везет вещи погибшего друга его вдове. Едет поездом, едет семь дней. Через огромную страну.

«Огромную» – важное слово.

Военные и гражданские, старые и молодые, мужчины, женщины, дети, русские, казахи. Едут, добираются этим поездом.

Черный паровоз с красной звездой. (Нет, фильм черно-белый, и звезда не покрашена в красный цвет, как покрашен был в красный цвет флаг, поднятый на броненосце «Потемкин» в фильме Сергея Эйзенштейна.)

Черный паровоз, черный дым, серая земля, то холмы, то степь, то пустыня. Переезды, домишки, дали. Вдруг освещается чье-то лицо в вагоне. Чьи-то лица. Не солнечным светом и не электрическим. Небесным?

Тесное купе. Тесное, темное купе. Освещен лишь маленький стол. Стол – как сцена в темном зале, и зал этот полон зрителей. Молчаливых, затаивших дыхание. Зрители – мы. Мы присутствуем в этом купе. Незримо. Мы все здесь помещаемся.

Проводник приносит чай.

«Спать не могу, есть не могу», – говорит Лопахину летчик, герой Алексея Петренко.

Он рассказывает об измене жены, о встрече с ней; она умоляет о прощении, но он неумолим. Мука, смертная мука, когда не можешь простить.

«Спать не могу, есть не могу».

Тесное купе, перестук колес. Люди говорят. Поезд идет. Мы смотрим на них.

«Напишите моей жене письмо».

«Как жить дальше, не знаю».

Бедный, бедный летчик. Боевой офицер. Громадный. Беспомощный.

Алексей Герман показывает (предъявляет) правду о войне. Его фильм достоверен. Кажется, что реальность фильма плотнее, весомее той, в которой нахожусь сейчас я. Иллюзорная реальность фильма незыблема.

Контрастом к ней дана война фальшивая, театральная и киношная. В ней всё не так – лица, одежда, предметы, слова, интонации. Всё ложь.

Однако и эта фальшивая реальность правдива. Она, фальшивая, была!

В театре. В кино.

И люди ходили, и люди смотрели. Отчего-то у них была потребность в этом фальшивом мире. Они отвлекались от правды, отвлекались от настоящей войны. От настоящей жизни. От нищеты, от одиночества.

Новый 1943 год. Ташкент. Далеко от военных действий. От Сталинграда. Далеко до победы (два года и пять месяцев).

Мы видим заводской митинг. Громадная толпа. Множество лиц, глаз. Много детей, мальчишек, они заменили у станков ушедших на фронт отцов.

Пятитысячная массовка! Как ею управлять? Как создать нужную атмосферу? Как добиться желанной правды?

Алексей Герман вспоминал: «…я попросил включить через все динамики запись песни “Вставай, страна огромная…”. Ударила музыка, и случилось чудо…»

В фильме мы не слышим слов этой песни, но слышим мелодию. Исполняет духовой оркестр. Оркестранты – женщины.

«Вставай, страна огромная!»

Да, фильм Алексея Германа об этом.

2 апреля 2020

«Проверка на дорогах» (режиссер Алексей Герман). Фильм снят в 1970 году, лег на полку, вышел на экраны лишь в 1985‑м.

Пятнадцать лет небытия. И воскресение.

Герой фильма, бывший военнопленный Александр Лазарев, служил фашистам, раскаялся и перешел к партизанам. Ох как легко сказать: перешел. Легко сказать, да нелегко сделать.

Переход от чужих. Переход от врагов. Переход от нечисти.

Переход с того света на этот. Из царства мертвых к живым.

К своим.

Ключевой сценой (хотя в фильмах Германа каждая сцена кажется ключевой) мне видится разговор майора Игоря Леонидовича Петушкова, командира партизанского отряда Ивана Егоровича Локоткова и рядового партизана. Партизан свидетельствует:

– Лазарев выдержал испытание.

Они только что вернулись с задания, добыли легковую машину врагов. Но потеряли товарища, его убил очнувшийся фашист. Выстрелил в спину.

Майор не верит, что стрелял фашист. Он не сомневается – стрелял Лазарев.

– Ты видел, что стрелял немец?

– Нет, – вынужден признать партизан. – Не видел.

Майор ненавидит Лазарева. Для него Лазарев мертв навсегда. Расстрелять мертвеца – уничтожить нечисть, нежить. Майор не может дышать рядом с Лазаревым. Он не верит ему ни на секунду.

– Вы видели, что стрелял именно немец, – майор говорит ровно, как машина.

– Не надо так, товарищ майор, – останавливает его человечный Локотков. – Не по-человечески это, скотство это.

Локотков и партизан остаются наедине.

– Уступи ты его майору, он и успокоится, – советует партизан.

– Мы что, в шашки играем?

Библейский Лазарь был воскрешен Христом. Александр Лазарев также будет возвращен в мир живых людей. В мир своих. Погибнув за други своя. Смертию смерть поправ.

Нельзя, никак нельзя не вспомнить знаменитую летнюю сцену с баржей. В огромной барже теснятся молчаливые, потерянные наши солдаты. Пленные. Их лица точно засвечены солнцем. Баржа плывет медленно. «И кто его знает?..» – поет голос с черной граммофонной пластинки. Черные фигуры немцев держат пленных под прицелом. Баржа идет по реке. Тихо, томительно. И мы видим надпись на борту: А. ПУШКИН.

Пушкин. Он милость к падшим призывал. Помните?

Фильм и об этом.

22 апреля 2020

«Дама с собачкой». Чехов против Хейфица.