Хрупкая вечность

— Рано или поздно ей придется оплакивать тебя. Беспокойство из-за тебя заставляет ее грустить. Мысли о мимолетности твоей жизни отвлекают ее. Не будь тебя, она по-настоящему стала бы моей королевой, и мой Двор обрел бы свою силу. — Кинан умолк и одарил Сета непонятным взглядом.

— Если ты прикажешь убить меня, она узнает об этом, так или иначе. Это сделает твоих людей сильнее? — Сет посмотрел на Эйслинн, которая шла по залу к ним. Заметив, что они беседуют, она нахмурилась, но не ускорила шага.

Сет повернулся к Кинану, который снова застыл на месте и тоже смотрел на Эйслинн.

— Нет, — спокойно ответил Летний Король. — Твоя смерть по моему приказу расстроит ее. Тэвиш настойчиво советовал так и сделать, несмотря на все сложности, но я думаю, что опасности, которым подвергнется мой Двор, превалируют над преимуществами, которые последуют за твоей смертью. Я не могу приказать тебя убить, хотя соблазн велик. Твоя естественная смерть подтолкнет ее ко мне.

Пульс Сета участился. Подозревать, что кто-то хладнокровно рассуждает о твоей смерти, — это одно, но слышать это собственными ушами — совсем другое.

— Так вот почему ты этого не делаешь?

— Отчасти. Я надеялся, что смогу быть с Донией, хотя бы некоторое время. А вместо этого мы с Эйслинн переживаем о любовниках, которых никогда не сможем иметь. Не таким должно быть Лето. Наши фейри рождены быть легкомысленными, импульсивными, они созданы для головокружительного удовольствия. Чувства, которые я испытываю к Эйслинн, нельзя назвать любовью, но наш Двор стал бы сильнее, если бы она была моей. Все мои инстинкты влекут меня к ней. И это отдаляет нас с Донией друг от друга. Все мы знаем, что не путайся ты у меня под ногами, Эйслинн стала бы моей.

Сет видел, как Летний Король смотрит на его Эйслинн. Во рту пересохло, когда он спросил:

— Но?

С заметным усилием Кинан оторвал взгляд от Эйслинн.

— Но я не убиваю смертных. Даже тех, кто стоит у меня на дороге. На данный момент я вполне справляюсь с тем, как обстоят дела. К тому же, это не будет длиться вечно. — Голос Кинана был немного печальным, но Сет не мог с точностью сказать, чем эта печаль вызвана: тем, что он стоит у него на пути, или тем, что так будет не всегда. — Поэтому я подожду.

Сет решил, что обдумает это позже, потому что прямо сейчас Эйслинн скользнула в его объятия и, указав на Дамали, проговорила:

— А она классная.

И Сет, и Кинан что-то согласно пробормотали.

— Я хочу танцевать. — Эйслинн поерзала на коленях у Сета. — А ты?

Не успел Сет ответить, как Кинан прикоснулся к ее руке:

— Прошу прощения, но я должен идти.

— Идти? Сейчас? Но…

— Увидимся завтра. — Кинан медленно поднялся с грацией фейри, которая подчеркивала его чуждость роду человеческому. — Стражи будут ждать снаружи, чтобы проводить вас… туда, куда вы пойдете.

— К Сету, — прошептала Эйслинн, порозовев.

Кинан даже бровью не повел.

— Тогда до завтра.

И он ушел, двигаясь быстрее, чем могли заметить глаза смертных, даже тех, кто одарен Видением.

Глава 11

Сет ни капельки не удивился, когда спустя несколько песен Эйслинн забеспокоилась и выразила желание пройтись. Так бывало и раньше, до того как она превратилась в фейри. Это была одна из тех вещей, которые не менялись. Как и наличие у нее секретов от него. Ей всегда приходилось хранить свои тайны, и, когда она опасалась неприятия со стороны кого бы то ни было, ее первым инстинктом было продолжать в том же духе. Однако понимать мотивы такого ее поведения не означало смириться и принимать его таким, как есть.

Они прошли всего около квартала, когда Сет спросил:

— Так мы поговорим о том, что тебя напрягает, или как?

— А должны?

Сет вздернул бровь и внимательно посмотрел на Эйслинн.

— Ты же знаешь, что я люблю тебя, так? — сказав это, он наклонил к ней голову. — Несмотря ни на что.

Она остановилась, заметно напряглась, а затем выпалила как на духу:

— Кинан меня поцеловал.

— Так и знал.

Сет обвил рукой ее плечи, когда они пошли дальше.

— Как?! — От беспокойства, пронзившего Эйслинн, ее кожа замерцала.

— Он был странным. Ты была странной. — Сет пожал плечами, но продолжал идти, все так же обнимая ее. — Я же не слепой, Эш. Я все вижу. Чем ближе подступает лето, тем эта ваша связь становится более напрягающей.

— Так и есть. Я стараюсь не обращать на это внимания. Это непросто. Но у меня получится. Ты злишься?

Сет помолчал, подыскивая слова.

— Нет. Счастья, конечно, не испытываю, но от него такого можно было ожидать. Дело не в том, что он делает, а в том, чего хочешь ты.

— Тебя.

— Навсегда?

— Если бы только был способ. — Она так крепко обвила рукой его талию, будто, отпусти она его, он испарился бы в тот же миг. Сету было больно. Его кожа, в отличие от ее, была смертной. — Но его нет. Я не могу сделать с тобой такое.

— А если я этого хочу? — спросил он.