Хрущевская «оттепель» и общественные настроения в СССР в 1953-1964 гг.

«Они были не правы и получили по заслугам», — считала А.А. Кузовлева, работница Серпуховской ситценабивной фабрики^{996}. Плохо отнеслась к этой попытке А.Г. Степанова из села Нижние Петушки в Белгородской области: «Хрущев все-таки был неплохим»^{997}.

«Общество отрицательно отнеслось к попытке сместить Хрущева», — уверен В.М. Михайлов из подмосковной Тайнинской, считавший Хрущева «талантливым руководителем и политическим деятелем», а Кагановича — вообще не вызывающим доверия. «Как и у вех присутствующих на партсобрании», обсуждавшем итоги июньского пленума ЦК, отрицательное мнение о противниках Хрущева было и у заведующей железнодорожной столовой в Петрозаводске М.А. Гришиной, которая к этому времени испытывала «разочарование в Молотове». Жалко было бы агроному П.А. Барабошиной из деревни Стрешневы Горы в Лотошинском районе, если бы сняли Хрущева, а то, что этого не случилось, было, по ее мнению, хорошо. Был на стороне Хрущева, «так как он разоблачитель Сталина», москвич А.В. Шаталин^{998}

.

«Хрущеву доверяли», — утверждал рабочий треста № 20 Мосстроя П.И. Полозок. «Горой за Хрущева» был рабочий трамвайного депо им. Баумана В.А. Васильев, который и сейчас считает его «самым лучшим лидером государства»^{999}. Считал, что «эта группа хотела вернуть страну во времена Сталина и Берии» поездной бригадир из Николаева В.А. Попов. «Шайка бандитов пыталась вернуть сталинские порядки», — считала шофер МПС М.А. Тук. «Ведь они были сторонники Сталина и потому тормозили развитие», — говорила колхозница Е.А. Грибкова из деревни Городенки в Малоярославецком районе Калужской области^{1000}.

Переживал за судьбу кукурузы рабочий конного завода в Казахстане А.Л. Сергеев: «В нормальных дозах она нужна, а они против нее вообще». 30-летнего строевого офицера из ближнего Подмосковья В.Я. Самойлова «устраивала система управления хрущевской модели», хотя некоторые ее детали ему и не нравились, да и не мог он думать с уважением о «борцах подковерных» и тогда и теперь^{1001}.

«Захотелось повластвовать самим, — рассуждал военный инженер из Красноярска-26 П.А. Писарев. — Хотя не понятно, чего им не хватало». «Терпеть не могу заговорщиков, — говорила врач городской больницы в Бельцах (Молдавия) Л.В. Беляева, — а на открытый диалог у них не хватило мужества». Соглашался, что это «похоже на заговор», техник Шувойской ткацкой фабрики в Егорьевском районе Г.И. Капустин^{1002}

.

Верил официальным заявлениям и негодовал В.Ф. Баландин из поселка Ромашково в Одинцовском районе. Возмущена была выпускница одной из московских школ Л.И. Шаина. Ненавистью к «раскольникам» воспылал студент Московского института геодезии и картографии М.С. Косткин. «Отправить этих прохвостов в тюрьму» полагал необходимым слушатель Ленинградской высшей школы милиции А.В. Петров. «Эту кучку надо было вешать на месте», — считал строитель В.И. Бухаров из совхоза «Черновский» в Куйбышевской области^{1003}.

Желали бы смены Хрущева 13,5% опрошенных в 1998 г. и 17% опрошенных в 1999 г. Это на треть меньше тех, кто этого не хотел^{1004}.

«Они хотели совершить правильный поступок», — считал А.П. Козюков, прокурор в Плавском районе Тульской области^{1005}.

Считала Хрущева выскочкой, нечестным человеком Н.А. Блохина, секретарь-машинистка комбината МВД (Подольск-20)^{1006}

. Думала, что «Хрущев не на своем посту», З.И. Соболева из села Язвинцы в Загорском районе^{1007}. «Отклонил не в лучшую сторону», — констатировал зоотехник И.А. Емашов из совхоза «Лермонтовский» в Пензенской области^{1008}. Воспринимала Хрущева как клоуна А.Д. Линдер, сотрудница МВД СССР^{1009}. «Гнать надо было Хрущева взашей, народ не берег, все Сталина ругал, гнида!» — выражала недовольство М.И. Вознюк, кочегар на кирпичном заводе в Райчихинске (Амурская область)^{1010}

. «Он убирал способных людей, работников», — отмечал слушатель ВПШ Г.С. Корнев^{1011}. «Правильно, никто его в деревне не любил», — утверждает учительница А.В. Сорокина из Онуфриево в Истринском районе^{1012}.

Курсант Ленинградского нахимовского военно-морского училища Н.Л. Хаустов симпатизировал Маленкову, Молотову и Кагановичу потому, что «авторитет их при Сталине был выше»^{1013}. Продолжала считать неправильным смещение Маленкова с поста главы правительства работница ателье № 4 в Краснопресненском районе Москвы П.М. Клюева^{1014}. Жалко было Маленкова и рабочему завода № 67 в Москве И.Т. Елисееву^{1015}.