Хрустальный грот

Луна поднималась вместе со мной. И когда я вошел в круг, ее белый диск висел над колоссами и освещал самую середину круга. Под ногами у меня раздавался сухой хруст. Здесь еще недавно горел огонь. Я увидел белые очертания костей и камень наподобие алтаря. Луна осветила резьбу на одной из его сторон – не то веревки, не то змеи. Я наклонился ощупать. В траве юркнула и запищала мышь. Больше ни звука. Камень был чист и безжизнен, боги покинули его. Я отошел, двигаясь медленно в лунных тенях. Еще один камень с верхушкой, как у улья. А вот упавшая колонна, и ее полностью скрыла высокая трава. Пока я бродил в поисках, подул ветер, взволновавший травы и поколебавший тени. Лунный свет словно затянуло туманом. Я зацепился за что-то ногой и упал на колени, наткнувшись на длинный плоский камень, скрытый растительностью. Мои руки ощупали его. Массивный, продолговатый, не тронутый резьбой – естественный и обыкновенный камень, залитый теперь лунным светом. Можно было не вслушиваться в его холод под моими руками, в шелест травы, потревоженной ветром, и аромат маргариток – это был тот самый камень. Вокруг меня, на одинаковом расстоянии от центра также молчаливо темнели камни. С одной стороны белела луна, с другой – свет огромной звезды. Я медленно поднялся на ноги и встал у основания длинного монолита, так стоят у изголовья кровати в ожидании смерти лежащего на ней человека.

Я проснулся от тепла. От тепла и шума людских голосов рядом со мной. Я поднял голову. Верхняя часть моего тела и руки покоились на камне, а полусогнутые ноги были внизу. Утреннее солнце уже стояло высоко, освещая сверху гигантские камни. От влажной травы поднимался туман, его завитки окутывали склоны холма. Оказывается, к святилищу подошла группа людей, и теперь они стояли, наблюдая за мной. Пока я моргал, разминая онемевшее тело, люди расступились, и вперед вышел Утер с несколькими начальниками, среди которых был Треморинус. Два воина вытолкнули перед собой ирландского пленника. Его руки были связаны, а на щеке запеклась кровь, но он держался хорошо, спокойнее, чем испуганные конвоиры.

Увидев меня, Утер остановился. Подождав, пока я поднимусь на ноги, он подошел. Наверное, у меня на лице еще оставались ночные тени, так как на лицах командиров появилось выражение, к которому я уже привык, – выражение настороженности и удивления. Даже Утер говорил несколько громче обычного.

– Значит, твои чары не уступают их волшебству.

Свет слишком сильно бил мне в глаза. Утер выглядел каким-то ярким и ненастоящим, как отражение в воде. Я попытался ответить, прочищая горло.

– Я пока жив, если Ты это имеешь в виду.

– Никто из всей армии не согласился бы провести здесь ночь, – хрипло сказал Треморинус.

– Из боязни к черному камню?

Рука Утера непроизвольно шевельнулась, будто он хотел сделать какой-то знак. Увидев, что я заметил его жест, он рассердился.

– Кто сказал тебе о черном камне?

Но прежде чем я успел ответить, заговорил ирландец.

– Ты видел его? Кто ты?

– Меня зовут Мерлин.

Он медленно кивнул. На его лице по-прежнему не было видно страха и благоговения. Видимо, он прочел мои мысли и улыбнулся, как бы говоря: «Мы с тобой можем постоять за себя, не пропадем».

– Зачем тебя привели сюда? – спросил я его.

– Показать им священный камень.

– Он уже все рассказал нам, – промолвил Утер. – Это вон тот резной алтарь.

– Отпустите его, – сказал я. – Он нам не нужен. И алтарь оставьте в покое. Вот этот камень.

Образовалась пауза. Ирландец рассмеялся.

– Во имя всего святого! На что может надеяться бедный поэт, если здесь находится сам королевский чародей? Это написано на звездах, что вы заберете его, значит, так и должно быть во имя справедливости. Этот камень был не сердцем, а проклятием Ирландии. Может быть, Ирландия выиграет, если его увезут.

– Как так? – спросил я и обратился к Утеру: – Прикажи отпустить его.

Утер кивнул, и узника освободили. Он потер кисти рук и улыбнулся мне. Можно было подумать, что мы остались одни.

– Рассказывают, что в незапамятные времена этот камень привезли из Британии, из западных гор, которые спускаются к Ирландскому морю. Человек, которого звали Фион Мак-Кумейл, пронес его на руках через море и поставил здесь, он был великим королем всей Ирландии.

– А теперь с несколько большими усилиями мы вернем его в Британию.

– Я думал, что такой великий волшебник, как ты, поднимет его одной рукой, – рассмеялся ирландец.

– Я не Фион. А теперь, если ты мудр, поэт, возвращайся домой, бери лиру и забудь о войнах. Напиши песню о камне, о том, как Мерлин-волшебник забрал камень из «Пляски Киллара» и легко перенес его к «Пляске висячих камней» в Эймсбери.

Он махнул мне рукой в знак приветствия и, все еще смеясь, ушел. Он, несомненно, в целости добрался домой, так как в последующие годы я слышал эту его песню.

Но сейчас его уход даже не заметили. Все молчали, пока Утер хмурился, глядя на камень, словно взвешивая его мысленно.

– Ты сказал королю, что все в твоих силах. Это правда?

– Я сказал королю, что принесенное людьми однажды может быть и унесено ими.

Слегка раздраженно, он взглянул на меня.