Хрустальный ключ

В это время Виктор Седых отыскал прораба стройки и доложил ему о выполненном задании.

Прораб — плотный, коренастый человек в коротком полупальто — осмотрел прибранные комнаты и поднялся на верхний этаж.

— Ну, друзья, — обратился он к ребятам, — одно могу сказать: молодцы! И сделали много, и вели себя хорошо. У нас на стройке не хватает вспомогательных рабочих. Сколько бы времени они прокопались здесь? А теперь маляры могут хоть завтра приступать к работе, белить, красить. Если выберете еще время, приходите! Закончили бы дом. Еще раз спасибо вам!

Приятно было услышать от взрослого человека высокую оценку труда. Настоящего труда!

Шестиклассники сказали Прасковье Михайловне, что опять пойдут на стройку.

Однако на второй воскресник не пришли Шишляев и Неля Холодовская.

Вскоре в шестом классе «б» появился новый номер стенгазеты.

Прасковья Михайловна в передовой написала, что очень хорошо работала первая бригада, которой руководил Миша, а наиболее добросовестно трудилась бригада Виктора Седых.

Юра Логунов оказался способным художником.

Над его карикатурами особенно смеялись ребята.

На одном рисунке он изобразил Эдика Шишляева, старательно собирающего перышки и соломинки, и Мишу Добрушина, который грузил в ведро огромные камни и кирпичи.

На другом Шишляев что-то с жаром говорил Мише.

А затем Миша одним пальцем подхватил ведро Эдика «в легчайшем весе» и исчез. Шишляев был нарисован согнувшимся под тяжестью Мишиного ведра.

34

Немало в городе строилось новых домов. Но Юра Логунов никогда не интересовался ими. Строят? Ну и пусть строят.

И в районе вокзала поднимались новые жилые корпуса. Это было обычным делом.

Однако после воскресников на стройке дом, в котором работали шестиклассники, перестал быть для Юры чужим.

Иногда мальчик делал крюк, чтобы пройти мимо дома. Остановившись, он наблюдал, как в нижних этажах маляры красят окна, двери на балконах. Из подвала поднимаются, закончив работу, водопроводчики. Уже очистили от мусора территорию двора. Бульдозер-силач разровнял почву; грузовики завозили на место будущего сквера плодородную землю.

В следующий раз Юра заметил темные, аккуратные полосы свежего асфальта. Они раскинулись перед домом, обогнув его кругом, и пролегли к каждому подъезду.

Юра шел вблизи дома по новому тротуару. Каждая комната уже была окрашена в свой цвет, — голубой, кремовый, светло-зеленый. Заблестели начисто промытые окна.

Однажды, гуляя вечером, Юрий машинально повернул на улицу, которая вела к знакомому дому.

Вдруг он остановился, словно окаменев. В «их» доме светились окна! Не одно — два, в нижней квартире, где строители хранили свои материалы и инструменты, а много окон в разных этажах. В комнатах ходили люди, что-то вносили, перетаскивали. В одной из квартир мужчина и женщина вешали над окном гардину с тюлевой шторой.

Юра почувствовал, что ему необходимо сейчас же поделиться этой новостью с кем-то. Но с кем? С Виктором!

Уже в сенях он замедлил шаги. Что он скажет?

С некоторой робостью открыл дверь в кухню. Но ни Виктор, ни его мама не удивились приходу мальчика.

— Заходи, Юра! — сказал Виктор.

— Иди, иди! Не стесняйся, — приветливо промолвила мама.

Юра снял пальто и прошел в комнату.

На диване сидел с газетой отец Виктора, Сергей Тимофеевич, несколько суровый на вид, с сильной проседью в темных волосах. Его глаза, умные, живые, внимательно взглянули на Юрия. Ответив на приветствие мальчика, Седых снова погрузился в чтение.

После минуты первой неловкости Юра обратился к Виктору.

— Ты знаешь, «наш» дом уже заселяют… В котором мы работали.

— Знаю. Я там сегодня был с отцом. Нам в этом доме дали квартиру, — Виктор широко улыбнулся. — На третьем этаже!

Сергей Тимофеевич, отодвинув край газеты, посмотрел на мальчиков и усмехнулся.

— Да, друг! Юрий тебя зовут? — спросил он, складывая газету. — Видишь, какая у нас радость.

Седых сунул руку во внутренний карман пиджака и протянул к Юре ладонь, на которой поблескивал новенький дверной ключ.

— Вот, получил я сегодня подарок. Ключ от квартиры. Три комнаты, кухня, ванна, балкон.

— Уж так хорошо, лучше не бывает! — с чувством сказала Татьяна Ивановна, мама Виктора. — С нашей-то семьей в двух комнатах такая теснота! А в бане всех перемыть? Разве легко? Или белье перестирать. Сколько воды приходится парням таскать! А теперь водопровод будет, ванна своя. Благодать! — она вздохнула. — Вот завтра, с утра начнем укладываться. Витя из школы придет, отец подъедет с машиной, и начнем перебираться… Не знаю, Сережа, — обратилась она к мужу, куда девчонок на это время сунуть? В новой квартире все будет настежь, сквозняки. Чтобы не простыли. Да и под ногами будут путаться, тоже не с руки…

— Хотите, — неожиданно для самого себя обратился к ней Юра, — хотите, я скажу девочкам из нашего класса, они могут забрать ваших дочек к себе. Или погулять с ними. И вообще, — Юра посмотрел на Виктора, — мы можем помочь вам переезжать.

— Ну, зачем, — недовольно сказал Виктор. — Тот же Шишляев скажет: «Староста нас эксплуатирует!»