Худловары

Мой медицинский уклон понимали и окружающие. Однажды в Питере, в Доме Книги, я наткнулся на толстую яркую книжку — первую «Антологию русского палиндрома». Я жадно пролистал ее, ища свои переветыши. Ну хоть самое банальное, типа «О видео, какое диво!» или «СОС! Около меня не молокосос!». Мой сборник палиндромов болтался в Интернете еще с американских времен. Неужто они не знали?

Знали, знали. Моих перевертышей в антологии не было, но на обложке имелась цитата из предисловия к тому сборнику: «Палиндромания — особая форма тихого помешательства. Проявляется в навязчивом стремлении…» и так далее. Да-да, они ценили меня как психиатора!

И не только они. В студенческие времена я с удовольствием прочитал книжку психолога Владимира Леви «Искусство быть собой». Спустя десять лет он ответил мне почти тем же: в его новой книжке «Травматология любви», в разделе «Стихотерапия» я нашел собственный стих «Искусство терять». Ну, если даже Леви признал меня за своего…

Возможность реализовать свой скрытый дар появилась, когда мы с Лесным работали на дизеле… то есть в проекте «Выборы мэра Москвы». Для этой работы мы снова загрузились в офис родной «Ленты.ру». Вскоре из окружающего ленточного шума стало ясно, что у коллег проблемы с дочерним проектом «Медновости». Недостаток медицинских кадров вызывает много вопросов при подготовке новостей, о чем коллеги рассказывают на кухне:

— Леха, а скажи как футуролог — правда, уже существуют жевательные контрацептивы?

— В натуре. Называются «резинки», по-научному — гандоны.

Слава Варванин регулярно объявляет в Интернете набор редакторов для медицинских новостей. Но кандадаты не блещут целебными качествами. Это выявляется на первом же тестовом задании, которое посылает им Слава. В ответ нередко приходят такие письма:

«Уважаемый Вячеслав!

Большое спасибо за Ваш отклик. К сожалению, для меня по соображениям нравственного характера является неприемлемой одна из предложенных тем теста (импотенция), как и все темы, связанные с половыми проблемами как сейчас, так и в дальнейшем. Я человек достаточно религиозный, и не считаю допустимыми для себя, молодой незамужней девушки, такие темы.

Если это может быть препятствием в возможности дальнейшего сотрудничества, прошу извинить за беспокойство и желаю вам удачи в поиске сотрудников. Если нет, прошу предложить другую тему для теста, или если вы допускаете, могу найти её самостоятельно (по проблемам какого-нибудь заболевания, насчёт которого есть в обществе предрассудки, допустим, душевного состояния и пр.)

С уважением, [имя-фамилия]».

Любой, кто знает наш дружный коллектив, легко догадается, что говорила Юля Миндер, читая такие письма. В переводе на приличный язык это звучит примерно как: «Да, нам нужны более опытные сотрудники!»

С теми кандидатами, которые брались за тестовое задание, Юле и Славе было еще тяжелей. Достаточно упомянуть самый расхожий штамп в тестовых работах: «Проблема импотенции еще никогда не стояла так остро».

Однажды Юля поделилась своими проблемами со мной. Марихуана, связанная с выборами мэра Москвы, у нас к тому времени уже закончилась. Я спокойно писал очередной выпуск дневника Time O'Clock, а на дисплее висели анонсы предыдущих:

«Мосгордума требует разрешить поедание кошек; „Матка-Революция“ — Нео против антибиотиков; женщина в мэрии — готовьтесь к сносу фаллических символов; русская попса помогает убивать старушек; ребенок с четырьмя ногами поможет отечественному футболу; электроды в голове делают музыкантов гениями; хирургия с помощью солнца; одежда, которая ловит пули; смех как пароль и онанизм как лекарство от простатита…»

Увидав это, Юля сразу предложила мне стать главредом «Медновостей» вместе с «Медмедией».

# # #