Хулиган напрокат

— Без паники. Я тебя держу. Только не оборачивайся, — кошусь на Смирнова, который вот-вот окажется рядом с нами.

Проходит секунда, и глазеющий по сторонам, Алеша встречается со мной взглядом.

Еще секунда, и я выпускаю Олесю из объятий и убираю волосы с ее лица, заправляя их ей за ухо. Она жутко краснеет, хлопая густыми ресницами, но так надо…

Я специально открываю полный обзор Смирнову на ту, с кем демонстративно сейчас зажимаюсь посреди коридора.

И это срабатывает. Алешины глазенки чуть не вываливаются из орбит. Проходя мимо нас, он просто бросает сухой приветственный кивок. Хотя мы с ним уже здоровались… Я отвечаю ему тем же. Бинго!

— Он заметил и офигел, — самодовольно констатируя я, переводя взгляд на Лесю. И тут же моя улыбка сходит на нет. Голубые глаза Синичкиной заволочены шоковым туманом, а на лбу мелкими капельками блестит испарина. Она смотрит на меня, как будто реально шлепнется в обморок. — Так, подруга, — цокаю я, — тебе надо присесть. Идем.

Взяв Олесю за руку, тяну за собой. Ее ледяные пальчики горят у меня ладони…

Нахожу в огромной гостиной, полной снующих туда-сюда мальчиков и девочек, свободный угол — широкий подоконник. Решаю устроиться именно туда. И нас хорошо видно и мы будем видеть всех.

И все действительно частенько поглядывают именно в нашу сторону. Шушукаются с лицами полными плохо скрываемого интереса. А мой план реально работает…

Удобно устраиваюсь, усевшись прямо на широкий подоконник и хлопаю по нему ладонь, приглашая Синичкину. Смерив меня недоверчивым взглядом, она садится рядом. Как только Леся размещает свою попу на подоконнике, снимает с себя эту безразмерную джинсовку и откидывает волосы за спину.

А я в который раз за вечер давлюсь своим же воздухом в легких.

Тонкие бретели платья открывают полный обзор на ключицы и плечи.

Мать. Вашу.

На изящные выпирающие ключицы и голые плечи.

— Черт! Майер, — Олеся вдруг испуганно втягивает в себя голову и смотрит только в пол.

— Кто? — отстраненно переспрашиваю, все еще прилипая взглядом то к декольте, то к тонким ремешкам, так настойчиво его подчеркивающим.

Нет, моя сестра все-таки гений…

— Ту рыжую знаешь?

Я нехотя перевожу взор туда, куда едва заметно указал подбородок Леси. Вижу рыжеволосую девицу в ярком мини-платье, которая с каменным выражением лица нагло смотрит в нашу сторону.

— А-а-а, ты про эту липучку-рубль-штучка? — тяну я, когда вспоминаю, как эта девица очень долго и безрезультатно вертела передо мной хвостом.

— Да, — шумно сглатывает Олеся. — Она сейчас смотрит?

— Ага, глаза ломает. Мне что-то надо сделать?

— Я терпеть ее не могу. Она меня достала, — резко срывается с Лесиных губ, а сама она заметно напрягается. Замечаю, как ее тонкие пальцы сжимаются у нее на коленях.

— Все понял. Не дурак. Только веди себя сейчас спокойно. Не вздумай брыкаться, — говорю Олесе, но нагло ухмыляюсь прямо в лицо этой Майер.

Я придвигаюсь к Синичкиной максимально близко. Так близко, что наши бедра соприкасаются. Мягко приобнимаю рукой, наклоняюсь и просто прижимаюсь носом к ее виску.

И мгновенно понимаю. Это я вот зря…

Мои обонятельные рецепторы щекочет сладковатый аромат чего-то ягодного, пуская мне тепло по венам. Леся делает сдавленный вдох, когда я веду кончиком носа от виска к скуле, а потом обратно. Лащусь так показательно, потому что знаю: сейчас все, кому интересны хоть какие-то университетские сплетни, палят на нас в открытую.

И признаться честно… На такую Синичкину, которая сидит передо мной и шумно дышит через раз, я палил бы и сам…

— Сделай вид, что я говорю тебе сейчас, что-то очень смешное, — шепчу Олесе прямо в ухо.

И это еще одна провальная затея. Ее тихий, милый и очень настоящий смех проходит по всем моим нервным окончаниям. Закрыв глаза, пытаюсь сосредоточиться и не обращать внимания на теплое покалывание, которое медленно, но верно ползет куда-то в район моей ширинки.

Полный попадос…

— Молодец. Актерочка у тебя на пятерочку, — сиплю я, все еще не отрывая кончика носа от ее уха, а надо бы отлипнуть…

— Ольховский, — Леся продолжает смеяться и ведет головой в сторону, — это правда очень щекотно. Прекрати фыркать мне в ухо.

Что-то внутри меня, что-то настойчивое и подстегивающее, заставляет лишь намеренно сделать наоборот. Я еще сильнее прижимаюсь к Олесе.

Мне вот прям до внутренней дрожи хочется просто немного выбесить эту девчонку…

— Мое имя Максим. Но можешь называть меня Макс, — хрипло шепчу ей куда-то в шею.

А Синичкина просто взрывается громким смехом. И это явно не оттого, что ей безумно щекотно. Я в изумлении отшатываюсь от нее, а Леся уже всхлипывает, прикрыв ладонями свои губы.

Вопросительно приподнимаю брови, когда встречаюсь с ее горящим от веселья взглядом.

— Ты сейчас с меня ухохатываешься?

Вижу, что уголки ее глаз уже блестят от смеха. Леся согласно машет головой и непросто не смеется, а буквально ржет надо мной.