Хулистан

– Это он так его поблагодарил, мистер Ганн. Офицер его отпустил и даже разрешил перейти на другую сторону – разве не видите? У нас так принято. Вам не понять, – затараторил Хариф, схватил меня с еще пущей решительностью и потащил дальше.

– Принято целовать руки в знак благодарности? – оторопело спросил я, перестав сопротивляться.

– Это всего лишь знак уважения к старшим! – продолжал он вразумлять меня словно малое дитя. – Это такой местный обычай! Правда, анахронизм в наше время. Но, видно, мальчика воспитывали в семье со старыми традициями. Снимали же у вас раньше джентльмены друг перед другом шляпы при встречах? Вот и это так же!

– Не говорите чепухи! Я все понял: этот несчастный мальчик – «фиолетовый»! – воскликнул я с обвинительным пафосом.

– Ну, «фиолетовый». Ну и что? – согласился Хариф, ослабив хватку.

– А то! Он потому и не посмел пресечь безобразную выходку офицера! К какому классу относятся у вас офицеры полиции, не подскажете?

– К разным. Этот, возможно, «голубой», а может даже и «зеленый».

– А вы ведь тоже «зеленый»! – попытался я пристыдить своего гида. – Что ж вы испугались подойти и вступиться за юношу? Или избиение граждан полицейскими у вас считается законным?

– Не говорите глупости, мистер Ганн! – не выдержал атаки Хариф. – Нет у нас таких законов! Но этот офицер – при исполнении! Как я мог к нему подойти? Какое я имею право вмешиваться в работу правоохранительных органов?!

– Это черт знает что! Вы просто трус, Хариф! – бросил я в лицо толстяку, отмахнулся и пошел прочь.

Он плелся в трех шагах позади почти целый квартал, пока я не встал на транспортер эскалатора, ведущий в подземный переход. Здесь он пристроился за спиной и сказал:

– На той стороне есть как раз хорошее кафе. Я тоже что-то проголодался.

3

Обед несколько примирил нас. Мы расположились в небольшом скверике, разбитом в тени высотного здания банка. Это было нечто вроде кочующего кафе, столиков на семь и с кухней в новеньком синем домике на колесиках.

– Желаете отведать местной кухни? – спросил Хариф.

– Можно, – соизволил согласиться я. – Хотя у меня уже и аппетит пропал.

– Мы возьмем что-нибудь легкое, – пообещал он. – Только здесь не подают спиртное. Ничего?

К нам подошел пожилой официант и Хариф что-то стал ему наговаривать. Человек заискивающе улыбался и все кивал, пока слушал, а затем чуть не опрометью бросился к домику.

– Он «голубой» – этот повар? – спросил я. – У него голубой колпак.

– Нет, он «синий». У него синий камень в перстне, разве вы не заметили?

– Черт, я совсем запутался с вашими цветами!

– Это сам хозяин принял у нас заказ. Но вполне возможно, что этот человек станет вскоре «голубым», раз сумел выбить разрешение на кафе. У него наверняка есть высокие покровители, контролирующие этот район.

– Вот как? – удивился я. – Значит, у вас возможно переходить из класса в класс?

– Разумеется. В этом и смысл! Это стимул для каждого гюлистанца: прикладывать максимум усилий, чтобы продвигаться вверх по социальной пирамиде.

– И что для этого нужно?

– Ну, во-первых, необходимо безупречно исполнять свои профессиональные обязанности. Во-вторых, примерно служить своему непосредственному начальнику. А в-третьих, постоянно повышать материальный статус. Это все взаимосвязано, как вы понимаете.

– Не очень-то я пока все понимаю. Как можно разбогатеть, если, будучи «фиолетовым», невозможно найти высокооплачиваемую работу? И причем здесь начальство? А если начальник, извините, подлец?

– Мистер Ганн, начальник есть начальник. У нас начальниками случайных людей не назначают. Сомневаться в своем начальстве значит почти то же самое, что сомневаться в существующей системе власти. Ведь начальника назначил его начальник, а того начальника назначил еще более высокий начальник – и так далее до самой вершины пирамиды! Вы понимаете, куда могут завести гюлистанца его сомнения в компетентности или добропорядочности своего непосредственного шефа?

– Это какая-то казуистика! По-вашему выходит, что босс по факту не может быть мерзким прохвостом и тупицей?

– Теоретически, может. Но наша обязанность – верой и правдой служить своему начальнику. А уж какой он человек и прочее – не нашего ума дело. С этим, если появится необходимость, разберется руководство. Разве в армии рядовой смеет обсуждать приказы командира? Вот и у нас так же. Это очень простая и весьма эффективная схема управления.

– Это какой-то солдафонский режим! В нормальном обществе граждане подчиняются законам, которые сами установили, а не самодурству начальников!

– Это – смотря, что называть «нормальным обществом», – снисходительно ухмыльнулся Хариф. – А вот и наш заказ!