ХВ. Дело № 2 (СИ)

— Раньше на месте шоссе пролегала караванная тропа от побережья в Иерусалим. — объяснял он на ходу. — Вон там, под деревьями бассейн, в нём погонщики раньше поили ослов и верблюдов. Воды там правда, почти не осталось, и больше сюда никто не заходит. Нам это на руку — есть, где посидеть, побеседовать, не опасаясь чужих ушей.

Обещанный бассейн оказался широким, выложенным из булыжников кольцом, на дне которого между камнями поблёскивало несколько маленьких лужиц. Мы устроились прямо на бордюре, «Прыгун» с татьяниной помощью сервировал на скатерти нехитрый перекус — пшеничные лепёшки, сыр, помидоры, немного зелени и две бутылки кислого красного вина с местных виноградников. Был тихо, только щебетала в кронах пальм какая-то птичья мелочь; пару раз по шоссе проехали автомобили, один раз протянулся в сторону Иерусалима процессия из трёх запряжённых осликами повозок на высоченных колёсах. Ветерок со стороны Яффо дышал морской свежестью — ноябрь, погоды в Святой земле стоят замечательные…

— В Иерусалим мы сейчас не поедем. — сказал «Прыгун».– К юго-западу от города есть маленькое селение Эйн Керем. Живут там в-основном, христиане. Два монастыря, католический и православный, есть несколько церквей — место тихое, безопасное. Снимете там на две недели жильё, обязательно — на втором этаже. Лучше всего обратиться к армянам. Их в Эйн Кереме немного, и они славятся тем, что никогда не лезут в чужие дела, плати только деньги. В Иерусалим вам пока лучше не соваться, если не возникнет крайней необходимости. О способах связи и прочих моментах договоримся прямо сейчас. Как у вас с деньгами?

— Дорожные чеки банка «Лионский кредит» на предъявителя. — ответил я. — Показать?

— Незачем. — он покачал головой. — В Иерусалиме есть их отделение, но вам там лучше не светиться. Вот вам на текущие расходы…

И протянул пачку банкнот. Я посмотрел: примерно половина британские фунты, остальное — турецкие лиры.

— На первое время и расплатиться за неделю за жильё хватит. Отдыхайте, отсыпайтесь, из дома постарайтесь лишний не выходить. А послезавтра, в два пополудни на площади перед Католическим храмом Иоанна Крестителя вас, молодой человек, — он кивнул мне, -будет ждать моя жена. Узнаете её по машине, серо-зелёный «Форд»-кабриолет. В Эйн Кереме есть лавка готового платья, держит один грек. Завтра с утра загляните туда, обновите гардероб. В своём вы слишком приметны, уж извините…

— Да мы всё понимаем. — Я кивнул. — Конечно, переоденемся, раз надо. Только вот… может, всё же посвятите нас в ближайшие планы?

— Терпение, юноша… -он поднял перед собой ладони. — Я же сказал — послезавтра.

Он хочет нас проверить, понял я. Что ж, в его положении — вполне разумная предосторожность…

— Ну, ладно. — я залпом допил вино и захрустел пучком салата. — Тогда заканчиваем трапезу, и поехали. Чего время-то зря терять?

— …Режь! — скомандовал лейтенант. Джотто, закусив губу, надавил на рычаг гидравлических ножниц. Лезвия — две полосы из закалённой стали — с хрустом впились в трос — стальные жилки лопались одна за другой.

Из тумана возник столб мутного света, прошёл у них над головами, едва не задев катер. Джотто инстинктивно припал к палубе.

— Ты там что, обделался? — прошипело из-за спины. — Да австрияки в таком тумане ничего не увидят даже у себя под носом. Режь скорее, иначе мы тут до утра провозимся?

Лейтенант прав, подумал Джотто, снова налегая на рычаг. Один раз первая эскадрилья противолодочных катеров уже пробовала на зуб австрийские броненосцы — это было на рейде жалкого городишки Картелаццо, откуда «Вена» и «Будапешт», две дряхлые посудины береговой обороны, засыпая позиции итальянской армии девятисполовинойдюймовыми "чемоданами" из своего главного калибра. Тогда попытка потопить императорские королевские галоши сорвалась — австрияки шквальным огнём отбили совместную атаку торпедных катеров и гидропланов со стороны моря, а потом, заметив подкрадывающиеся на фоне берега катера первой эскадрильи, перенесли на них весь огонь. Пришлось пускать торпеды с расстояния в девятьсот метров и они, конечно, прошли мимо. Как их «девятка» ухитрилась вывернуться тогда из огненных клещей, а потом ещё и ускользнуть от бросившихся в погоню австрийских эсминцев — об это ведомо только Пресвятой Деве. На отходе они вытащили из воды экипаж подбитого итальянского гидроплана — с одним из пилотов Джотто крепко потом сдружился…

Но сегодня всё будет иначе. Глухой ночью два миноносца отбуксировали к порту Триесту два катера первой эскадрильи — MAC 9 и MAC 13. У входа в гавань катерники отдали буксирные концы и на электромоторах (всего пять узлов, зато ход тихий, на дистанции в половину кабельтова слышно, разве что, лёгкое жужжание) подошли к самым противоторпедным бонам. Проход в заграждении прорезали заранее запасёнными циркулярными пилами и гидравлическими кусачками. Осталось сделать с один-единственный разрез, и тогда...