Хворый пёс

Но бродяга даже не вздрогнул и не отвел ни пистолета, ни взгляда здорового глаза от мистера Гэша. Просто стоял и сиял улыбкой в безлунной ночи.

Улыбается, когда мерзкая здоровенная мохнатая тварь обнюхивает ему причинное место!

— Ты чокнутый ублюдок! — сплюнул мистер Гэш.

— Кто бы говорил, — раздался у него за спиной голос Дези.

Мистер Гэш обернулся: женщина стояла в дверях фургона, демонстрируя корсет из змеиной кожи. Посчитав, что вид миссис Стоут прикует внимание бродяги-извращенца, Гэш решил действовать.

— Все вы трехнутые! — рявкнул он.

В доли секунды до того, как мистер Гэш нажал курок, с ним приключилось нечто неожиданное. Бродяга дважды выстрелил. Первая пуля разнесла Гэшу правое колено и отбросила в сторону. Вторая догнала в падении и прошила навылет обе щеки.

Пока мистер Гэш бултыхался в грязи, у него из руки выбили пистолет, и здоровый ботинок жестко придавил горло. Гэш судорожно давился комком грязи и уже соскальзывал в темноту, когда огромная рука ухватила его за волосы, вздернула и усадила. Он зашелся кашлем и отхаркнул комок.

Но оказалось — это не грязь. Это внушительный кусок языка мистера Гэша, оторванный второй пулей. Только попытавшись заговорить, убийца осознал весь ужас произошедшего.

— Гхы... мье.. ауй... яхык... отхъеый!

Бродяга ущипнул его за подбородок:

— Недурно, старина. Ты мог бы стать звездой рэпа.

— Хукин фы хын!

Бродяга приподнял Гэша подмышки и швырнул головой в радиатор «бьюика». Голый и грязный мистер Гэш скорчился на земле. Он бы предпочел оставаться так бесконечно долго, пока не утихнет безумная боль. Однако у бродяги были другие планы.

Твилли больше не плыл по реке. Он лежал плашмя на откидном борте фургона. Хорошая новость — зрение более или менее восстановилось. Над Твилли склонились два силуэта: миссис Дезирата Стоут и высокий пожилой незнакомец с седыми косами на щеках. Незнакомец пальцем исследовал дырку в грудной клетке Твилли.

— Спокойно, сынок, — сказал человек.

— Кто вы?

— Называй меня капитаном, но пока заткнись.

— Милый, ты потерял много крови, — сказала Дези.

Твилли вяло кивнул. Его бы не удивило известие, что кровь вытекла вся до капли. Он с трудом поднимал веки.

— Как ты? — спросил он. — Что он с тобой сделал?

— Ничего, только месяца три-четыре придется отмываться в горячей ванне. Не беспокойся, у него ничего не вышло. Спасибо тебе, Макгуину и этому джентльмену.

Твилли глотнул воздуха.

— Здесь стреляли. Пахнет порохом.

— Я же велел тебе помолчать, сынок, — сказал капитан и обратился к Дези: — Есть что-нибудь чистое для перевязки?

Она достала из машины лифчик. Ножом капитан вырезал кусок набивки из чашки, соорудил тампон и осторожно заткнул рану.

— У меня в дождевике где-то телефон. Принесите, пожалуйста.

Твилли закрыл глаза. Дези взяла его руки в свои, показавшиеся необыкновенно горячими. Но скоро Твилли их уже не чувствовал, проваливаясь в забытье. Потом услышал пиканье телефонных клавиш и часть разговора. Голос капитана уводил в сон, третий сон в жизни Твилли. Возможно, и последний.

Не спишь, Джим?

Во сне Твилли оказался на пляже, очень похожем на Жабий остров. Стоял полдень.

Слушай, сколько нынче у губернатора простаивает вертолетов?.. Потому что один мне нужен. Самый быстрый.

Твилли гнался за черной собакой, а та преследовала человека. Они бежали изо всех сил.

Для мальчика, Джим... Пулевое ранение в грудь. Хорошо бы и врача с собой прихватить.

Твилли удалось поравняться с собакой, сделать рывок и обогнать ее. Он быстро нагонял убегавшего человека. Приблизившись, Твилли разглядел на нем мешковатые шорты и майку. Человек выглядел костлявым и старым, слишком старым, чтобы так быстро бежать.

Мы на острове. Можно вертушку посадить на пляже.

Твилли обхватил человека сзади, повалил на песок и готов был нанести удар, но вдруг увидел, что это его отец. Маленький Фил Спри подмигнул сыну и прочирикал: «Горизонт чист! Горизонт чист!»

Я взял того, кто стрелял в мальчика... Еще не решил, Джим, но ты не забивай себе голову.

Собака неистово залаяла и завертелась, бешено выписывая круги. Твилли оттолкнул отца и вскочил на ноги. По всему берегу, насколько хватало глаз, расположились сверкающие горчично-желтые бульдозеры. Они стояли на каждой дюне! Ряды машин с поблескивающими на солнце ножами изготовились к атаке, словно бронетанковая дивизия. «Горизонт чист!» — выпевал отец.

С женщиной все в порядке. Полагаю, она тоже захочет прокатиться на винтокрылой птице... Вот, она кивает. Тут еще фургон, его надо поскорее отогнать.