Кибернетика и общество (сборник)

Ввиду невозможности использования емкой памяти, а также с учетом того факта, что свою «юность» насекомое – например, муравей – проводит в форме, изолированной от фазы зрелости промежуточной катастрофой метаморфоза, у муравья нет возможности многому научиться. Вдобавок его поведение на стадии зрелости должно быть с самого начала почти безукоризненным в рамках конкретной функции, и становится ясно, что инструкции, получаемые нервной системой насекомого, должны быть во многом результатом его анатомии и физиологии, а вовсе не какого-либо личного опыта. В этом отношении насекомое можно уподобить тем типам вычислительных машин, команды которым заранее записаны на «лентах»; такие машины фактически не располагают механизмами обратной связи, которые помогали бы им действовать в неопределенном будущем. Поведение муравья определяется не столько разумом, сколько инстинктами. Физический «пиджак», в котором вырастает насекомое, несет прямую ответственность за формирование ментального «пиджака», регулирующего образцы его поведения.

Здесь читатель мог бы спросить: «Что ж, нам уже известно, что муравей как индивидуум не слишком разумен, так к чему все эти объяснения того, почему он не может быть разумен?» Ответ будет таким: кибернетика предполагает, что конструкция машины или организма указывает на их способность выполнять какую-либо задачу. Тот факт, что механическая ригидность насекомого ограничивает его интеллект, тогда как механическая гибкость человеческого существа обеспечивает почти безграничные возможности интеллектуального развития, весьма значим для точки зрения, излагаемой в данной книге. Теоретически мы могли бы сконструировать машину, чья механическая структура воспроизводила бы человеческую физиологию; в этом случае у нас появилась бы машина, интеллектуальные качества которой воспроизводили бы умственные способности людей.

Применительно к обусловленности поведения величайшим контрастом поведению муравья является не просто поведение млекопитающего вообще, но поведение именно человека. Часто отмечалось, что человек есть неотеническая форма: если сравнить человека с его ближайшими родственниками, человекообразными обезьянами, мы обнаружим, что взрослый человек волосами, головой, фигурой, пропорциями тела, структурой кости, мышцами и прочим более схож с новорожденной, а не со взрослой обезьяной. Среди животных человек – этакий Питер Пэн, который не пожелал взрослеть.

Эта незрелость анатомической структуры объясняется длительным периодом детства человека. Физиологически человек не достигает половой зрелости до тех пор, пока не прожил пятую часть своего обычного срока жизни. Сравним этот факт с соотношением периодов жизни мыши, которая живет три года, а начинает размножаться к концу третьего месяца после рождения. Перед нами соотношение «двенадцать к одному». Следует отметить, что указанная для мыши пропорция намного более типична для огромного большинства млекопитающих, нежели соотношение периодов жизни человека.

Половая зрелость у большинства млекопитающих либо репрезентирует конец периода родительской опеки, либо простирается значительно дольше. В нашем сообществе человек считается незрелым до двадцати одного года, а современный период образования для приобретения более сложных профессий затягивается приблизительно до тридцати лет, фактически за срок наибольшего физического расцвета. Выходит, что человек проводит примерно сорок процентов своей нормальной (по продолжительности) жизни в качестве ученика, опять-таки по причинам, связанным с физической структурой тела. Для человеческого сообщества столь же естественно опираться на обучение, как сообществу муравьев использовать наследуемые образцы.

Подобно всем прочим организмам, человек живет в контингенциальной Вселенной, но его преимущество перед остальной природой заключается в том, что он физиологически и, следовательно, интеллектуально лучше умеет приспосабливаться к радикальным изменениям окружающей среды. Человеческий род силен лишь постольку, поскольку он использует преимущества врожденных и адаптируемых познавательных способностей, обусловленных его физиологической структурой.

Уже отмечалось, что эффективное поведение подразумевает получение информации посредством какого-либо механизма обратной связи, извещающего о достижении цели или неудаче. Простейшие системы обратной связи регистрируют только главные успехи или неудачи в выполнении задачи – например, удалось ли нам схватить предмет, который мы старались поднять, или достиг ли авангард армии назначенного места в назначенное время. Впрочем, существует множество других форм обратной связи, обладающих более сложной природой.