Кибервойны ХХI века. О чем умолчал Эдвард Сноуден

размер назначенных пенсий (по всем видам пенсий) – в 4,9 раза. Ничего подобного не происходило ни в одной развитой стране мира, за исключением Китая, где зар- платы и доходы росли в меру роста национального про- дукта, а главное – повышения производительности тру- да и эффективности производства. У нас никакой связи между зарплатой и доходами, и производительностью и эффективностью в этом веке не было. Тратились воз- росшие доходы, пенсии и другие денежные поступления либо на импорт, либо на отечественную продукцию на- родного потребления. Следует отметить, что согласно данным журнала «Эксперт», в продукции, произведен- ной для потребления домохозяйствами, предприятиями- резидентами РФ по большинству позиций, до 60–70% се- бестоимости составляют затраты на покупку импортных комплектующий, компонентов и т.п. И потребительский импорт, и закупка этих компонентов осуществляется в подавляющей части опять же за счет экспорта сырья и продуктов первого передела.

Главным фактором нашего благосостояния являлся рост цен на нефть и связанные с ней другие энергоноси- тели. Если в 1998 году за баррель нефти давали 14 дол- ларов, то сегодня – более 100 долларов.

Здесь напрашивается вопрос. Почему же руковод- ство, в начале нулевых осуществившее решительные меры по наведению порядка, обузданию олигархиче- ских кланов, пресечению сепаратистских тенденций, не увидело эту опасность, и в каком-то смысле потеряло целое десятилетие для решительной модернизации? Ответ, как ни странно, по нашему мнению, можно най- ти в многочисленных работах психологов, социологов и клиницистов из России и других стран мира, занимав- шихся обследованиями фобий и других патологий у лю- дей, переживших техногенные, природные катастрофы, и оказавшихся в районах чрезвычайных событий. Работы практически всех, даже не знакомых друг с другом авто- ров, говорят примерно об одном и том же.

Глава 8 РУССКОЕ ЧУДО XXI ВЕКА

Люди, пережившие закритичный уровень стресса в результате катастрофических событий в значительной степени утрачивают навыки самостоятельных действий, отказываются осуществлять какие-либо дополнитель- ные усилия, полностью теряют склонность к волевым действиям, предрасположенность к риску и стремятся к спокойной, упорядоченной, что называется «сытой» жизни, по возможности, перекладывая ответственность за любые решения на какие-то другие инстанции. Зача- стую эти инстанции они воспринимают как своего рода

«магического спасателя», который должен решить за них все их проблемы. Такая компенсаторная реакция и тип поведения имеют место вне зависимости от уров- ня развитости общества, профессионального, квалифи- кационного или имущественного состава обследован- ных групп. Сходные результаты были получены и после Чернобыля и Спитака, и на Гаити, и, казалось бы, в про- двинутых Соединенных Штатах, в Новом Орлеане после урагана «Катрин».

Представляется, что вторая половина 80-х – 90-е годы в России как раз и стали длительным периодом закри- тичного стресса для основной части населения Россий- ской Федерации. Соответственно в послестрессовой ситуации оно могло действовать только в соответствии с выявленными закономерностями. Власть же в данном случае просто подстраивалась под объективную ситуа- цию и действовала исходя из жестких поведенческих стереотипов основной части российского социума. При этом, кстати, надо иметь в виду, что и сама власть явля- ется частью этого социума.

Иными словами, вся страна – и богатые, и бедные, и миллиардеры, и малообеспеченные слои населения, чьи доходы росли опережающими темпами, превратились в большой и дружный коллектив рентополучателей, жив- ших на то, что завоевали и построили предки. При этом нынешнее поколение россиян бездумно отнимало буду-

Елена Ларина, Владимир Овчинский

КИБЕРВОЙНЫ XXI ВЕКА. ВОЗМОЖНОСТИ И РИСКИ ДЛЯ РОССИИ

щее у своих детей и внуков. Если бы рост доходов хоть как- то был увязан с заботой о наращивании технологического потенциала, обновлением основных фондов, то это было бы полбеды. Но у нас случилась беда в полный рост.

Если в период модернизации норма накопления в структуре ВВП составляла, например, в Германии и Япо- нии 40-60%, в Китае – более 30%, то в России она не под- нималась выше 20%. Да и то значительная часть этих накоплений оказалась потрачена на новые версии «про- ектов века».