Кидала

Чемберс.Он, уходя, приклеил к двери волос… Мы не заметили…

Малкольм.А я разве не предупреждал, с кем вам придется иметь дело? Волос… Ты благодари Создателя, что он к двери гранату не приклеил!

Чемберс.

Лучше бы он ее приклеил…

Мартенсон.Ну, поболтали и хватит… Стив, привет, Стив. Ты меня разочаровываешь. Я ожидал увидеть в своем lux стайку искушенных головорезов, а обнаружил лишь троих недоумков. Сейчас они сидят передо мной на полу с выпученными глазами, держат штаны в руках, а в номере стоит такой смрад, что меня просто выворачивает… Чем ты их кормишь, Стив?

Малкольм. О чем ты толкуешь, сынок? Ты их крепко бил?

Мартенсон.

Их било слабительное. Оно их так било, что у них до сих пор тремор ягодиц. С тех пор как в Штатах отменили «сухой закон», еще ни один американец так не переживал за то, что выпил на работе. Ты разве не предупреждал свою кодлу, что ко мне трезвым-то нужно идти не в любой день, а они — на-ка ты! — бухие! Стив!.. Сти-ив…

Малкольм.Я не понял… они пришли убирать тебя в пьяном виде?

Мартенсон.Нет, пришли-то, наверное, трезвые… Но я на всякий случай бутылку стодолларового виски на столике оставил, а в нее слабительного влил на сотню задниц… В общем, как ни ужасно это признавать, брал я их, можно сказать, голыми руками за голые задницы. Что делать будем? — твои киллеры засрали мне всю ванную.

Малкольм.С приездом в Вегас, Эндрю.

Мартенсон.Значит, так, сейчас я передаю одному из твоих монстров трубку, и ты велишь ему и его команде натереть мой номер до блеска. Если ты не дашь этой команды, я вызываю полицию и передаю их в том виде, в каком они есть. Как?

Малкольм.Дай-ка трубочку тому, кого зовут Чемберсом…

Глава 3. Нас никто не слышит

Сандра появилась в номере 1902 точно в обговоренное время. Войдя в открытую дверь, она осмотрелась, насторожилась, но услышав в ванной комнате плеск воды, улыбнулась. Бросила на пол сумку и стремглав бросилась на звук.

Видимо, Мартенсон тоже услышал ее присутствие, она поняла это по той улыбке, с которой он мыл руки и смотрел в зеркало.

— Как прошел перелет Нью-Йорк — Вегас? — спросил он.

Она почувствовала непреодолимое желание броситься ему на шею, но блеск обручального кольца в мыльной пене сдержал ее и заставил сжать рукой косяк. За те несколько суток, что она провела с русским, Сандре стало казаться, что более близкого человека для нее не существует. Этот русский был странным парнем, и тем, наверное, интересным. Он не любезничал с ней, не пользовался очевидным преимуществом мужчины в ситуациях, при которых девять из десяти мужиков затащили бы ее в постель. Сандра могла на память назвать эти девять фамилий своих знакомых, которых при этом она считала порядочными людьми. Объяснить потом все было легко и просто: стресс, легкий флирт, вынужденная близость… Однако этот русский контролировал не только себя, но и полностью ситуацию. Этой сдержанностью и в то же время обаянием он сражал ее наповал, и Сандра начинала чувствовать, что уже ненавидит это кольцо. Оно стояло между ними, как кольцо Толкиена.

— Отвратительно, — ответила, наконец, она, глядя то на колышущееся в руках русского полотенце, то в его лицо. — Самолет трясло, меня тошнило. Я выпила три чашки кофе.

Мартынов рассмеялся.