Кидонианка

– Что же, я рад, что наше правительство еще сохраняет видимость законности, – последние два слова Ивар нарочито театрально отчеканил в окружающую пустоту, чтобы позлить наблюдателей.

Губернатор поджал губы, на полноценную улыбку он оказался неспособен.

– Итак, давайте начнем с основного.

Де Карма открыл кейс, достал папку с бумагами и разложил их на столе. Конечно, у адвоката нормального человека здесь должны храниться подробности дела и всевозможные полезные документы. Но у адвоката Его Светлейшества в папке скопилась лишь стопка белоснежных листов, исписанных кривым почерком де Кармы и разрисованных замысловатыми иллюстрациями от руки.

Губернатор много лет работал с письменными документами, так что с первого взгляда понял, что это за тексты. Он прочистил горло и застенчиво посмотрел на Ивара:

– Простите, – неловко начал он. – Мне кажется, это не те документы…

– Да? Почему же?

– Кажется, это стихи.

И правда, Ивар принес с собой стихи. Земляне привыкли изо всех сил сохранять налет аристократичности и пусть сама планета уже давно считалась просто грязной дырой, хоть какую-то видимость элитарности они все же сберегли. Чиновники тут используют для хранения документации исключительно бумагу – в конце работы над делом она оцифровывается в голограмму, но до этого момента положено иметь только бумажные копии документов. Одноразовая бумага на Земле в почете и считается чуть ли не базовым атрибутом любого предприятия.

Ивар – кидонианец до мозга костей, он в жизни не носил с собой целлюлозы и не держал в руках принтер для нее. Поэтому пришлось купить в первом попавшемся ларьке стопку листов с ручкой и вспомнить, как же рисовать эти чертовы каракули от руки. Вообще, удивительно, как дешево тут стоит бумага: наверное, это одна из немногих статей экспорта, в которой Монархия – безусловный монополист. Хотя вряд ли в галактике есть еще кто-то, кому она так позарез нужна.

Сначала Ивар хотел переписать какую-нибудь книгу, но в конечном итоге принялся сочинять поэму, которую вынашивал в голове уже несколько лет. В какой-то момент де Карма вошел во вкус и стал рисовать иллюстрации, призванные помочь понять драматизм сюжета. Для человека, в жизни не державшего ручки, у Ивара неплохо вышло – губернатор хотя бы понял, что это стихи, а не кардиограмма.

– Все верно, – согласился Ивар. – Как думаете, у меня ужасный почерк? Откровенно говоря, писать от руки – это не мое…

– Простите, я не совсем понимаю… – протянул Торвальдс, но осекся.

– Что же тут непонятного? – кидонианец представил себе озадаченные лица агентов Монарха, которые сейчас их подслушивают, и улыбнулся. – Моя беда в том, что я не помню, какие формы стихов существуют, так что вышла безумная отсебятина.

Де Карма извлек из кейса лазерную ручку. Хотел купить с чернилами, но не смог найти такие в продаже – местные откровенно высмеяли наивного кидонианца и сказали, что она стоит дороже, чем его жизнь.

Еще до покупки ему понравилась надпись на корпусе: «Не использовать на отражающих поверхностях». В тот момент промелькнула злая мысль, что, если убрать предупреждение, возможно, удастся сократить население Земли за счет отсеивания самых необразованных.

– Вы… вы принесли мне стихи?

– Поэму, – посчитал нужным пояснить Ивар. – У нее очень замысловатый сюжет, которым я не без гордости готов похвастаться. Подумываю даже о продолжении. Можете, кстати, оценить иллюстрации? Хочу понять, есть ли у меня талант или стоит нанимать художника.

Торвальдс нахмурился и сложил руки на груди.

– Это такой способ издеваться надо мной? Лучше бы вы подкупили настоящего адвоката, чем присылали сюда шута горохового. Настоящему я бы мог рассказать что-то секретное, а вам…

Ивар не понял, что значит «горохового», но времени переспрашивать не осталось. Он посмотрел на часы – с минуты на минуту должен был отключиться свет и тогда в дело вступит реальная магия перевоплощения. До того момента требовалось убедить чиновника, что перед ним не адвокат, а спаситель. Де Карма почему-то считал, что тупых стихов будет достаточно, но, видимо, люди не все такие догадливые, как хотелось бы.

– Как жаль, что даже вы не хотите оценить мои старания… а ведь у вас и выбора-то нет – вы в тюрьме! Кидонианская поэзия… – Ивар сделал паузу, чтобы Торвальдс обратил внимание на слово «Кидония», но тот только глупо заморгал, – имеет особый шарм. Вам стоило бы изучить мои рукописи – в них много отсылок к известным классикам. Кидонианским. Классикам.

Через мгновение в камере погас свет. Выключилось абсолютно все, в том числе система вентиляции. Ивар вдруг понял, как же сильно его раздражал скрежет тысячу лет не смазанного вентилятора под потолком.

Торвальдс вздрогнул и принялся судорожно вертеться в разные стороны, словно хотел спрятаться от темноты. Де Карма наклонился, схватил беднягу за воротник и уложил на стол. Чиновник попытался вырваться из его хватки, но сил у михъельмца не хватило.

– Не дергайся, все по плану, – тихо сказал Ивар.