Кики Каллира и нарисованное королевство

Первая из них вела в спальню, которая, как я сразу поняла, принадлежала Ашвини: на простых деревянных стенах висели минимум четыре меча, семь ножей, два трезубца, одно копье и – внезапно – бейсбольная бита. Деревянные половицы были потертыми и изношенными оттого, что, как я могла предположить, Ашвини постоянно практиковалась на них с перечисленным оружием; еще тут имелась немногочисленная одежда, беспорядочно сваленная на неубранной кровати и кресле.

– Я воин, – пожала плечами Ашвини в качестве объяснения. – Если тебе все тут кажется странным, подожди, пока не увидишь комнату Лея.

Она поманила меня через коридор в комнату, от которой у меня сразу же заболели глаза.

Лея в комнате не оказалось, что, вероятно, было к лучшему, потому что я сомневалась, что его присутствие выглядело бы сейчас уместным. Все возможные поверхности в комнате оказались забиты самыми разными предметами. Там стояли и лежали бутылки с шипучей жидкостью, ржавое оружие, сломанные механические часы, поврежденные части брони, коробка с пирожными, что-то похожее на микроволновку, гаечные ключи, отвертки и другие инструменты, грязная фарфоровая кукла, порванные и испачканные карты, столовые приборы, лампа без абажура, абажур без лампы, мраморный бюст с трещиной, кухонные полотенца и многое, многое другое.

Мой мозг яростно, невыносимо зачесался при виде всего этого. Я не была особо аккуратной, и не то чтобы мне нравилось убираться, но мой мозг нуждался в определенном порядке, чтобы чувствовать себя спокойно. Даже грязная вещь, если она имела какой-то смысл, могла считаться для меня нормальной. Но в комнате Лея царил хаос, и этот хаос для меня был чем-то вроде зуда в подмышке посреди школьного спектакля: как бы тебе ни хотелось, а почесаться нельзя.

– А… – начала я и не смогла придумать, что сказать дальше.

Ашвини рассмеялась над моей реакцией.

– Лей больше похож на сороку, чем на ворона, – пояснила она. – Но это не просто случайные вещи. Все эти штуки. Лей найдет им полезное применение. Когда нам нужно оружие, он достает его. Когда Джоджо нужна ткань или материал, Лей их приносит. Все, что нам нужно, он обязательно находит, чего бы это ему ни стоило. Большая часть этих вещей, возможно, украдена, – мрачно добавила она.

Я зачарованно оглядела комнату: теперь, когда я все узнала, то увидела перед собой четкую картину, в которой так нуждался мой мозг. У каждого предмета в комнате действительно имелось свое место, свое предназначение, и все они помогали Воронам сражаться с чудовищами. Лампочку в лампе без абажура можно было использовать как фонарик, мраморный бюст с трещиной – обменять на еду, а фарфоровую куклу…

– А для чего кукла? – спросила я, безуспешно пытаясь придумать, как можно использовать ее, чтобы победить Махишасуру.

– Ах, это, – отозвалась Ашвини. – Шуки любит кукол. Я думаю, что Лей отдаст ее ей, как только приберется здесь.

Такой маленький добрый жест показался мне настолько несвойственным для того Лея, которого я знала, что я на мгновение недоуменно уставилась на нее.

– Пошли, – сказала моя спутница. – Близняшки в конце коридора.

Последняя комната на втором этаже оказалась самой большой из трех, так как в ней жили два человека. В комнате стояли одинаковые кровати – одна заправленная, другая – нет, и находились девочки-близнецы, но во всем остальном две половины комнаты были настолько разными, что это выглядело почти комично.

Одна половина комнаты была заставлена книжными полками, каждая из которых была забита мятыми, потрескавшимися, старыми и пыльными книгами. На кровати, на круглом желтом ковре, на прохладном мраморном полу аккуратными – повсюду лежали раскрытые книги, с пометками и закладками, тетради, альбомы пустые и набитые настолько, что были перевязаны лентами. Солнечный луч скользнул по аккуратным стопкам, выделив названия: «(Настоящая) Иллюстрированная книга индийского фольклора» и «Как победить большого злого волка».

Вторая половина комнаты выглядела так, будто кто-то поместил в нее целый сад. Относительно небольшое пространство было заполнено большими растениями в горшках, пакетами семян, оконными ящиками с травами и суккулентами[3], стеклянными террариумами с цветами и решеткой, увитой ярко цветущими виноградными лозами. Среди пышной зелени растений виднелись еще более неожиданные предметы: микроскоп, аптекарский набор бутылок и мензурок и маленький электрический котел, в котором кипело что-то густое, золотое и пузырящееся.

Близняшкам оказалось около десяти лет; у них были слегка смуглая кожа, темные косички, как у Дороти в «Волшебнике страны Оз»[4], и круглые щеки, на которых появлялись ямочки, когда они улыбались. Одна из них осталась лежать, свернувшись калачиком на своей аккуратно застеленной кровати с книгами, а другая, сияя, выскочила нам навстречу из своего домашнего сада.

– Я Шуки, – прощебетала она, – а это моя сестра Самара.