Кинематограф оттепели. Пространство, материальность, движение

Есть удивительное сходство в первых кадрах, открывающих два очень разных фильма: «Я шагаю по Москве» Георгия Данелии, советскую ленту 1964 года, не очень известную за пределами России, и «Время развлечений» Жака Тати, всемирно известный французский шедевр 1967 года. Советская картина начинается в московском аэропорту, где молодая девушка, танцуя и напевая, идет вдоль наружной стеклянной стены (илл. 18). В самом начале французского фильма, действие которого разворачивается в Париже, две монахини шагают вдоль стеклянного фасада терминала, в конечном итоге поворачивая за угол зала ожидания и пропадая из виду (илл. 19). Формальные приемы, изображаемые пространства, а также звуки и движения в этих двух сценах причудливо отражаются друг в друге. Снятые с одного и того же прямого ракурса дальним планом, женские фигуры в обоих фильмах скользят вдоль практически идентичных стеклянных фасадов аэровокзалов. Однако первые кадры «Времени развлечений», судя по всему, не только воспроизводят, но еще и комически обыгрывают более ранний советский фильм. Если движения девушки в картине Данелии непринужденные и танцевальные, то у Тати кажется, что монахини маршируют, их тела плотно прижаты друг к другу, а ступают они как будто бы вдоль невидимых прямых линий. То, как негромко напевает москвичка, резко контрастирует с холодными звуками, которые чеканят монахини своей поступью. И в то время как Данелия в самом начале фильма заостряет внимание на одной фигуре, однако использует сложную череду отражений в зеркальной стене, вдоль которой она движется, чтобы создать эффект дробления и многоголосия, Тати изображает две отдельные фигуры, чьи лица, одежда и движения, не будет преувеличением сказать, делают их неотличимыми одна от другой.

Илл. 18. Танцуя вдоль современного фасада. Кадр из фильма «Я шагаю по Москве», 1964

Илл. 19. Маршируя вдоль современного фасада. Кадр из фильма «Время развлечений», 1967

Визуальные и тропологические параллели между этими начальными кадрами столь поразительны, что возникает подозрение, будто Тати создавал эту сцену как своеобразный ответ на фильм Данелии. Хотя, насколько мне известно, нет документальных свидетельств, которые бы подтверждали данное предположение, косвенные факты говорят в его пользу. Международная премьера «Я шагаю по Москве» состоялась на Каннском кинофестивале в 1964 году, где лента участвовала в конкурсной программе наряду с такими фильмами, как «Бог и дьявол на Земле Солнца» Глаубера Роши, «Нежная кожа» Франсуа Трюффо и победившие в итоге «Шербурские зонтики» Жака Деми. Летом того года Тати еще только начинал работу над «Временем развлечений», занимаясь постройкой неподалеку от Парижа так называемого Тативиля, гигантской декорации миниатюрного города, «настоящей звезды фильма», по его собственным словам [Penz 1997: 64]. Советское кино того периода должно было занимать мысли Тати: так, другой его фильм «Мой дядюшка» вопреки многочисленным прогнозам уступил в 1958 году Золотую пальмовую ветвь ленте Калатозова «Летят журавли»[78]. Кроме того, фильм Данелии был приобретен для показа во Франции, о нем писала местная пресса, и, судя по некоторым источникам, он пользовался успехом у французского зрителя[79].

Однако даже если Тати ничего не знал о «Я шагаю по Москве», замысловатые формальные переклички «Времени развлечений» с первой сценой из фильма Данелии становятся от этого еще интереснее. Оба режиссера, работающие практически в один и тот же момент времени, ставят городское пространство – и, в частности, движение тела через городское пространство – в центр своего внимания. И оба они начинают свои кинематографические исследования с одинаковых планов в похожих декорациях, где преобладает архитектура 1960-х годов, ставя тем самым вопрос: какие именно культурные тенденции по обе стороны железного занавеса могли дать столь поразительно похожее отражение?