Кингстон 691

— Ты провел ночь со мной здесь, и это определенно стало для матери праздником. Я не думаю, что когда-либо видела ее счастливее, но наша ситуация все еще кажется мне сюрреалистичной, Кинг. Подумай об этом. Мы были вместе много лет, но иногда мы как незнакомцы. Звучит глупо, но мне кажется, что я только сейчас узнаю тебя настоящего. Хотя признаюсь, мне нравится задавать тебе вопросы о твоем прошлом и получать на них ответы.

Кинг усмехнулся над ее честностью.

— Хорошо. Мне нравится иметь возможность отвечать на твои вопросы.

Сита рассмеялась.

— Да, ты говоришь это сейчас. Давай немного подождем и посмотрим, как ты будешь ко мне относиться. Мне очень любопытно. Обычно это отталкивает людей, особенно мужчин.

Кинг сильно рассмеялся над беспокойством в ее заявлении.

— Дорогая, в первый же вечер, когда ты пришла в ресторан, я увидел тебя в твоем коротком розовом платье, и у меня случилось озарение.

— Это твой очаровательный способ Кинга сказать, что я тебя возбудила? — пошутила Сита.

Кинг прищурился.

— Нет. Прекрати дразнить и послушай минуту. Когда я увидел тебя, я понял, что если бы увидел тебя впервые, я бы все равно заметил, как ты разговариваешь и флиртуешь с другими мужчинами. Я бы пригласил тебя на свидание, когда ты посмотрела на меня, а не на них. Ты меня искренне влечешь, Сита… даже без чипа «кибермуж». Я даже понимаю, почему Неро отказался вставить его обратно, потому что естественная симпатия к тебе приносит гораздо больше удовлетворения.

Ее хриплый смех над его признанием отозвался эхом внутри него. Это был бы момент, точно такой же, как на одной из их видеозаписей, если бы не выражение полного опустошения на лице Ситы. Внутри он вздыхал, хотя и не позволял этому вырваться наружу.

— Что не так с тем, что я сказал? — спросил он. — Черт возьми, скажи мне, чтобы я не делал этого снова. Я ненавижу выражение, которое сейчас у тебя на лице.

Сита повернулась, улыбнулась и покачала головой.

— Ничего, Кинг, ты не сказал ничего дурного. Просто часть меня не может поверить, что ты имел в виду то, что только что сказал. Чем больше я работаю над восстановленными киборгами… тем больше вижу неправильность моего прежнего к тебе отношения.

Кинг покачал головой.

— Это была не только ты. Так поступали все. По крайней мере, ты обо мне заботилась.

— Действия, предпринятые нашим правительством, имели какой-то смысл в конце войны. Мы все просто устали от боев, насилия и всех его символов. Киборги больше, чем что-либо другое, представляли худшие стороны нашей натуры. Ты бы видел видео, где киборги уничтожают вещи… это были очень убедительные доказательства. Ничто из того, что я говорю, не является извинением… или оправданием. Как и ты, я имею дело со своими собственными прозрениями.

— Почему мы говорим об этом сегодня вечером? Ты пытаешься оправдать нападение Уильяма на тебя?

Сита вздохнула. Пыталась ли она?

— Я не знаю. Может быть. Или, может быть, простив его, я пытаюсь быть достойной твоего прощения. Признание моей роли в нашем потерянном прошлом удерживает меня от того, чтобы искренне злиться на Уильяма. Настоящим злом является не он, а его программист.

— Да, но я все еще хочу убить его за попытку убить тебя. Мои жизненные показатели поднимаются, просто говоря об этом. Так что больше не обсуждай это сегодня вечером, если только ты не хочешь, чтобы я вернулся в «Нортон», чтобы отомстить за тебя, как я хотел этого сегодня днем.

Сита ухмыльнулась.

— Отомстить за меня?

Кинг скрестил руки.

— Есть лучший способ это сформулировать? Ты — моя женщина. Никто не причинит тебе вреда, когда я рядом.

Сита усмехнулась.

— Если это твоя истинная природа, мне, возможно, придется пересмотреть свои планы. Чтобы ты меня оставил, я собиралась тебя соблазнить. Хотя, я не уверена, что ты мне нравишься таким. Между нами может быть слишком большая конкуренция. Я тоже властная.

Кинг похлопал себя по бедрам.

— Я знаю, что ты такая, и это меня не беспокоит. А теперь перестань болтать и иди сюда. Мне нужно сказать тебе кое-что важное, а я уже слишком долго откладывал.

Сита взглянула на него, но забралась на кровать и подвинулась к нему ближе. Он поднял ее, пока она не села к нему на колени. Две секунды спустя его рубашка была с нее снята и полетела через комнату, чтобы приземлиться на стул рядом с другой его одеждой. Это ее рассмешило.

— Если бы ты вспомнил, сколько я весила раньше, ты бы посмеялся над тем, насколько я сейчас легче. — Ее маленькие груди были вровень с его массивной грудью, и она была лицом к лицу с его талантливым ртом. Между ее ног она чувствовала, как растет его интерес. Она закрыла глаза и вздохнула от счастья.

— Я рада, что тебе все равно, как я выгляжу. Ради этого момента стоило выжить в трудовом лагере. Могу я просто остаться на твоих коленях навсегда?