Кино для взрослых

– Сейчас вы скажете, что и это за ним водилось…

– Скажу.

– Вы раньше пили вместе?

– Нет, никогда, – помотал я головой. – Ну почти никогда. Мы просто учились ведь вместе – и все про всех знали. Кто сколько пьет, кто сколько спит (так и напрашивалось добавить: «и с кем», но я удержался от этой пошлости)… Про Волнистого… Валерия всегда говорили, что он любит выпить, а еще больше любит в таком состоянии заснуть чуть ли не на сутки…

Говоря это, я удивлялся сам себе. На самом деле ничего подобного про Волнистого никогда не говорили. Да, пил, но не то чтобы сильнее многих других. А насчет какого-то особого спанья – это и вовсе химера, а попросту говоря – чушь. Кто, спрашивается, не засыпает после обильных возлияний? Едва ли Волнистый был в этом деле каким-то чемпионом…

Кажется, я просто-напросто подвожу сейчас Варю к той мысли, что ее муженек проснется не скоро и что мы с ней смело можем провести вместе время до утра.

И это не только подло – это и опрометчиво. Уж она-то гораздо лучше осведомлена о привычках и повадках того, с кем живет.

К моему удивлению, Варя, однако, лишь выразила полное согласие с услышанным:

– Да, вы правы, он и сейчас такой же. До сих пор.

– Часто пьет? – уточнил я.

Варя пошевелила в воздухе пальцами:

– Частенько. Сначала мне казалось, что он очень умеренно выпивает. Но чем дальше, тем… Не то что он стал пить больше, а просто меня это почему-то стало больше раздражать…

– Но вы только себя не вините, – с досадой отозвался я.

– Нет-нет, это я виновата, – упрямо сказала Варя. – Нельзя раздражаться. С какой стати? Только потому, что я сама не большой любитель вот этого… В смысле того, чтобы пить… Я очень редко могу себе это позволить… Так что тогда, в ресторане, это было практически исключительное для меня состояние…

– Я сразу так и понял. Но это же очень хорошо, Варя! Вы сейчас еще начнете жалеть, что не имеете склонности к алкоголю…

– У меня к нему отторжение, – призналась Варя.

«К мужу?» – хотел воскликнуть я, но вместо этого спросил:

– К алкоголю?

– Да, – подтвердила Варя. – То есть со стороны. Мне не нравятся пьяные люди. Разве только если я сама пьяная, но это, как я сказала, бывает со мной совсем нечасто… 43

Желание поцеловать ее стало почти нестерпимым. И что меня, спрашивается, останавливает? Мы уже дважды целовались – а сейчас будет третий раз. Бог троицу любит. Не убежит же она, в самом деле, от меня. Если уж в прежние два раза не убежала.

Я медленно стал к ней придвигаться. Она, кажется, все поняла – и просто замерла. Затаила дыхание и ждала. Ну конечно, она тоже этого хочет, чего же я медлю…

Неестественно перегнувшись, я приблизил свое лицо к Вариному – и поцеловал ее в губы. На этот раз наш поцелуй был дольше двух прежних. Однако я сам вынужден был прервать его – слишком неудобную позу принял. Если бы Варя придвинулась ко мне, было бы легче, но она, напротив, несколько отстранялась, словно не могла выбрать ни одно из двух противоречащих друг другу желаний – целоваться или выскочить из машины.

Вернувшись в привычное водительское положение, я повернул ключ зажигания.

– Давайте поедем ко мне, – сказал я, но это прозвучало не как предложение, а как констатация факта.

– Нет-нет, – прошептала Варя. Но это было такое «нет-нет», сквозь которое недвусмысленно просвечивало «да-да». Я самодовольно ухмыльнулся и поехал домой.

В мою квартиру Варя входила с преувеличенной осторожностью – словно в клетку к дикому зверю.

«Она будто боится, что здесь каким-то образом оказался ее Волнистый – выспавшийся и протрезвевший», – мелькнула у меня в голове дурацкая мысль.

– Все в порядке, – сказал я, шагая по квартире и нажимая на все существующие в ней выключатели. – Светло, тепло, сытно и комфортно.

– Сытно? – как будто удивилась Варя.

– Конечно. Вы проголодались?

– Нет, нисколько. Это я так… Я так поздно не ем.

– Но хоть чаю выпьете?

– Хорошо, – подумав, ответила она.

– Прекрасно, – одобрил я и пошел на кухню.

Через пять минут Варя сидела напротив меня за столом и медленно пила горячий чай, не выпуская чашку из ладоней. На меня она не смотрела, к сымпровизированным мной бутербродам не притрагивалась. Она явно о чем-то крепко задумалась.

Я терпеливо выжидал.

– Что я здесь делаю? – вздохнула вдруг Варя, поставила недопитую чашку на стол и чуть ли не брезгливо отодвинула ее от себя.

– Это вопрос ко мне? – галантно осведомился я.

– Нет, к самой себе. – Она по-прежнему не поднимала на меня глаз.

– Варя, – я кашлянул, – пусть это нескромно, но мне кажется, что я вам нравлюсь. И вот поэтому вы здесь.

– Ну конечно, вы мне нравитесь. – Варя наконец посмотрела на меня и улыбнулась. – Как, кажется, и я вам, – почти неуверенно добавила она.

– «Кажется»! – воскликнул я. – Варя, вы мне гораздо больше, чем просто нравитесь. Вы мне нравитесь больше, чем кто-либо и когда-либо!

– Не преувеличивайте, – засмущалась Варя.

– Вот даже на столько не преувеличиваю, – возразил я, показав Варе крошечное расстояние между двумя пальцами. И тут же поморщился, вспомнив, что так делал Чичиков, когда хотел убедить Ноздрева в какой-то заведомой лжи.