Кинжал из плоти

— Звучит хорошо, но как, черт возьми, я узнаю, о чем меня будут спрашивать?

— Давай поразмышляем. Может быть, тебе удастся вынуть затычки. Возможно, у тебя появится такая возможность. Я с трудом сглотнул.

— Возможно… Ладно. Но тогда я буду слышать этого типа. А что если он догадается?

— Это твои проблемы. Ты должен убедить его в своем трансе.

— Хорошо.

Я ударил кулаком об ладонь.

— И еще одно — а что если этот тип начнет резать мне руку или вкалывать иглы? Ты это продумал?

— Новокаин. Я изумленно взглянул на него.

— Новокаин? А его хватит? Ты же не напичкаешь им меня до макушки?

— Нет. И, возможно, он не подействует. Я введу его немного в вену твоей руки, и будем надеяться на лучшее. Я не могу загрубить твои руки, ноги и все прочее, но, возможно, этого не понадобится. Будем надеяться, что после вчерашней проверки парень потеряет осторожность. Ну, а если нет, это опять же твои проблемы.

— Я буду улыбаться. Но если он начнет забивать мне в ногу гвоздь и поймет обман, может быть, лучше выбить ему зубы?

— Да, что-нибудь вроде этого.

Брюс нахмурился.

— Давай надеяться на то, что он потеряет осторожность и не будет подвергать тебя стандартной проверке. Например, говорить о приятном сладком запахе и подсовывать тебе под нос пузырек с аммиаком. Уж тут тебе не выкрутиться. Будем надеяться, что он использует тот же тест с иглой.

— Ладно. Он довольно самоуверен. К тому же, он не знает, что мы ведем его — по крайней мере, я на это надеюсь.

— Тут есть одно затруднение.

— Одно? Я думал, миллион.

— Одно, но большое. Помнишь, в конце записи, когда он пробуждал тебя, гипнотизер сказал, чтобы ты открыл глаза и вел себя нормально. Это было в самом конце, значит, твои глаза были закрыты все время. То есть, отдавая приказ заснуть, он ожидает, что твои глаза закроются.

— Да, теперь я понимаю. Это все усложняло. Мы провели почти час, прослушивая запись и определяя, как мне вести себя, чтобы выглядеть как в трансе. О черт, тут оказалась масса мелочей, о которых я не знал, включая способ ходить, говорить и смотреть. Брюс терпеливо натаскивал меня, пока не решил, что я готов.

И вот, что у нас получалось в итоге: я вхожу в комнату, и как только тот человек делает движение рукой или какой-то жест и при этом приказывает мне уснуть — я отвожу глаза, а затем закрываю их в надежде, что это сработает. С этого момента все отдается на мое усмотрение. Мне слегка анестезируют руки, но я не должен думать, что спокойно пройду через тест. Глаза у меня будут закрыты, в ушах

— тампоны. Я буду слеп и глух, но должен вести себя нормально. Если все пройдет гладко, а я в этом сомневался все больше и больше, каждое произнесенное слово будет записано полицейскими

— и в этом заключалась моя большая игра. Это будут слова, которые назад не вернешь. Вот почему я шел на такой поступок. И был шанс, что я подцеплю этого типа.

Если дела пойдут неважно, то, по крайней мере, там немало профессионалов. А они действуют быстро. Хотя, конечно, меня могут и убить.

Брюс потратил час, безуспешно пытаясь ввести меня в транс. Он менял технику, но ничего не выходило. Потом мы сели за стол, и он признался:

— Знаешь, Марк, больше я ничего не могу придумать. Не так много, но… это твоя идея.

— Знаю. Ты мне здорово помог. И еще одно, Брюс. Предположим, я вывернулся. Допустим, я даже успел вытащить тампоны из ушей и так далее. И вот он вдруг обо всем догадался и приказывает мне заснуть. Я усну?

— Трудно сказать, но боюсь, что ты тут же уснешь. На самом деле это не сон, но ты уже будешь под его контролем.

— Вот чего я опасаюсь. А потом он начнет надо мной дурачиться. У меня только один выход — оставаться настороже. Если это удастся я могу противостоять ему, понимаешь? Я хочу накрепко пришпилить этого типа.

Брюс кивнул. Мы немного посидели. Больше делать было нечего. До семи оставалось немного, и времени хватало только на раздумья. В шесть тридцать я воспользовался телефоном Брюса и позвонил в дом Вэзеров. Трубку сняла Глэдис.

— Здравствуйте, миссис Вэзер. Это Марк Логан. Ее голос тут же поостыл.

— Что вам угодно?

— Я хотел задать вам пару вопросов, если можно.

— Нельзя, но ты же все равно пойдешь напролом.

— Кто ушел от вас последним с той субботней вечеринки?

— Точно не скажу. То ли мистер Ганнибал, то ли Артур.

— Это приятель Энн?

— Да.

— А почему задержался Ганнибал? Он же был вместе с мисс Стюарт?

— Да, был. Но он вернулся после того, как проводил ее домой.

— А зачем, вы можете сказать?

Она колебалась лишь мгновение.

— Его об этом попросил Джей. Он беседовал с ним довольно долго.

— А Артур? Он ушел до или после Ганнибала?

— Точно не знаю. Сам понимаешь, как это бывает у молодых людей.

— Ах, так! Спасибо. Энн рядом?

— Да. Ее позвать?

— Буду очень признателен.

Через минуту или две заговорила Энн.

— Да?

— Энн, это Марк. По поводу субботней вечеринки. После того как вернулся Ганнибал, кто ушел первым? Артур или адвокат?

— Мистер Ганнибал? А кто сказал, что он возвращался?

— Я… думал, что он вернулся. А разве нет?

— Не знаю и знать не хочу. А что такое?

— Просто интересуюсь. Спасибо.