Кирилл Обломов и его невероятные миры

— Конечно, подружишься с ним, — с иронией хмыкаю я, — весь зад себе едва не отбил! — А вообще, — мечтательно закатываю глаза, — вот так, пройтись бы с ним по школьной площадке … директрису напугать.

— Это она бы его напугала, — хмыкает Катя.

— Вероятно да, — вздыхаю я, вспоминая ледяной взгляд Инны Леонидовны. — Заставила бы Цербера, парты таскать!

— Она может, — сузила глаза Катя. — Её бы сюда, Медузу-Горгону в камень обратить.

— Нельзя так с исчезающими видами, — откровенно дурачусь я.

— Ребята, а кто такая … Инна Леонидовна? — побелев от страха, заикаясь, спрашивает Эмира.

— Вот будешь учиться в нашей школе, поймёшь, — весело смеюсь я.

— Да ну вас! — поняла шутку Эмира.

В прекрасном настроении летим над Долиной Мёртвых. Ещё издали, замечаем развалины древнего храма. По команде закрываем глаза и медленно тащимся по чёрному небу.

Ловлю себя на мысли, со стороны на нас посмотреть — обхохочешься. Большой Хрюх, как самый опытный, тащит за руки болтающихся словно сосиски, девочек. Его прозрачные крылья мельтешат с завидной скоростью, навозные мухи позавидовать могут.

Я напротив, крыльев не имею, и что бы лететь приходится быстро взмахивать руками, растопырив ладони. Но главное, я лечу! Дух захватывает от восторга, это лучше, чем летать во сне. Бац! Как некстати на моём пути оказывается устоявшая от времени башня.

Мигом открываю глаза и с ужасом понимаю, что падаю на что-то шевелящееся, шипящее и страшное. В последний момент цепляюсь за выступ в стене, дрыгнул ногами, пытаясь найти опору, но не найдя её, беспомощно болтаюсь. Главное не смотреть вниз, в камень превращусь, но как назло, против воли скашиваю глаза. Медуза-Горгона сладко спит, закрыв смертоносные глаза. Что же делать, может отпустить руки и вновь взмахнуть ими, что бы взлететь? Боюсь, высоты не хватит, ногами зацеплю ужасную голову с развивающимися вместо волос ядовитыми змеями. А где же Хрюх? С тоской смотрю, как он удаляется, унося Катю и Эмиру. Как говорится: «Отряд не заметил потери бойца».

Продолжаю висеть, руки постепенно затекают, Медуза-Горгона продолжает спать, змеи на голове лениво шевелятся, тоже спят, но вот одна из них сладко зевает, высовывает раздвоенный язык, поворачивает голову, то в одну сторону, то в другую, сейчас изогнётся и … увидит меня. Просыпается ещё одна змея, затем дёрнулась третья и вот на голове Горгоны, дыбом поднимаются змеи. В этот миг замечаю пролом в стене, резко качнулся, создаю телу амплитуду и влетаю в него, больно ударившись о камни. Вовремя! За стеной слышится шум, свистящее дыхание, летят в сторону камни и голос … женский, мелодичный:

— Кто здесь?

Стиснув зубы от боли в коленке, я затаился у пролома в стене и даже забываю дышать, так мне страшно.

— Я знаю, кто-то пришёл в мой храм. Ну же, отзовись, всё равно найду! — Медуза-Горгона ходит вокруг башни, переворачивает камни, старательно ищет меня.

Прямо зуд, какой, хочется выглянуть! Но знаю, змеи-волосы на голове Горгоны не спят и каждая смотрит по сторонам, вмиг зацепят взглядом.

— Вот беда-беда, не расслабиться тебе, не поспать, сразу герой какой-нибудь залезет. И чего вам не мнётся? Эй, герой, выходи! — звучит её грудной голос. — А я знаю, где ты! — Горгона останавливается напротив пролома в башне. — Угадала? — она смеётся со звонкими переливами.

Внезапно она прыгает, я вижу на кромке пролома тонкие пальцы, взметнулась копна из змей, я ладонями закрываю глаза и, наверное, взвизгнул постыдным образом, совсем как девочка.

Некоторое время Медуза-Горгона молчит, вероятно, осматривает меня, я чувствую, как обжигает моё тело смертельный взгляд. — Мальчик? — звучит голос полный удивления.

— Не девочка! — огрызнулся я, и ещё сильнее зажмурился.

— Не воспитанный мальчик, — с неудовольствием говорит Медуза-Горгона.

— Извините, — через силу выдавливаю я.

— Живой мальчик. Совсем живой! Пока живой, — её зловещий голос резанул по моим ушам. — Хорошая статуя конечно из тебя не получится … так … булыжник.

— Может не надо, тётя Горгона, — мой голос предательски задрожал.

— Ты чего, плачешь? — невероятно удивляется Медуза-Горгона.

— Вот ещё, — возмутился я, — минутная слабость!

— Тогда открой глазки, сладкий мой.

— И не подумаю!

— Ты посмотри, совсем как красная девица, упрашивать надо! — она подходит совсем близко, и я слышу, как на её голове двигаются и шипят змеи.

О, как мне захотелось огородиться от неё крепкой стеной! Внезапно раздаётся грохот и возмущённый вопль Медузы-Горгоны. От неожиданности открываю глаза и взглядом упираюсь в кирпичную стену, внизу извиваются несколько отсечённых от её головы змей.

— А-а-а!!! — раздаётся разъярённый вопль, в котором уже нет ничего женского. Кирпичную стену сотрясает сильный удар, но она устояла. — Всё равно доберусь до тебя! — бушует Медуза-Горгона.