Кюр Гора

Кэбот же отстранил ее от себя и, уже было отвернулся, чтобы скрыться в лесу, как внезапно, резко повернулся назад и, почти со звериным рычанием и яростью, шагнул к ней, схватил за руки и поднял перед собой. Он держал девушку так в течение некоторого времени, пристально разглядывая ее. Насколько я понимаю, она была довольно миловидной самкой его вида. Конечно, Царствующие Жрецы, должно быть, с вниманием и заботой подошли к ее выбору, прежде чем в своих целях подсадить в его контейнер на Тюремной Луне. Мы подозреваем, что очень немногие из ее прелестей Кэбот не смог различить под той рабской туникой, которая была на ней надета. Несомненно, в его крови в тот момент бушевал мощный порыв толкавший его к ней. Будь она рабыней, и Кэбот, скорее всего, взял бы ее в свои руки и порадовал себя ею. Но она, конечно, была свободной женщиной. Возможно, это имело значение. Короче говоря, он этого не сделал, не опрокинул ее на спину, чтобы использовать резко и яростно, не уложил осторожно на траву, чтобы с терпением и выдержкой, как иногда делается с рабыней, заставить ее извиваться и задыхаться, и жалобно умолять в веревках или цепях, чтобы он не прекращал своего занятия. Безусловно, она была бы в его милосердии, и он сделал бы с ней все, что ему бы понравилось, потому что она — всего лишь рабыня. Но он просто привлек девушку к себе, как если бы она была человеком, и, удерживая ее голову так, что она не могла ни отстраниться, ни отвернуться, прижал свои губы к губам блондинки. Затем сильнее. Спустя несколько мгновений Тэрл немного отстранился. Девушка, на лице которой застыло выражением похожее на недоумение, уставилась на него. Это действие, которое, кажется, является вполне обыденным в культуре людей, не было до конца понято ею.

Это действие, весьма распространено среди людей и, в действительности, среди определенных других видов, но его посыл вовсе не универсален даже среди людей. Универсальны, конечно, сексуальные заигрывания, провокации и прочие подобные действия, того или иного вида, вроде прижатий, касаний, ласк, поглаживаний, поз, танцев и так далее. Среди кюров распространены разного рода покусывания, но не с целью ранить, а скорее дать понять, что вред, который мог бы быть причинен, причинен не был. Самец, например, может собственнически сомкнуть зубы на самке, но не поранить ее, а самка в ответ, если не протестует, может так же укусить самца, как бы защищаясь, но не до крови. Если же самка не готова уступить, то она может причинить серьезную травму. Ухаживание кюра, если можно так выразиться, походит на кружение вокруг добычи, с прыжками и притворными выпадами и укусами, которые иногда могут становиться довольно опасными. В действительности, сторонние наблюдатели, не разбирающиеся в этом, иногда думают, что два кюра дерутся, а не ухаживают друг за другом. Самец кюра, как и мужчины у людей, обычно крупнее и сильнее самок своего вида, что может сослужить хорошую службу в плане выживания всего вида в целом, поскольку самка может быть оплодотворена и без ее согласия, если этого требует сохранение вида. Самка кюра сама по себе крупная и опасная, но самец еще крупнее и гораздо опаснее, и в конечном итоге, может удержать ее, и сделать с нею все, что он пожелает. Безусловно, многое зависит от характера каждого конкретного представителя их вида.

В целом, распространенное среди людей касание губами, предполагает, что в это может быть вовлечено нечто большее, чем простая культурная идиосинкразия, но не на уровне немедленно доступном для сознания, а на уровне, на котором акт понимается как символический, наводящий на размышления и предваряющий более интимные отношения. Возможно, именно поэтому в отдельных человеческих культурах многие возражают против касания губами рассматриваемым способом. Например, гореанские свободные женщины обычно на публике прячут лица, по крайней мере, частично, под вуалями, по-видимому, чтобы скрывать от всех свои провоцирующие губы. Фактически, одним из актов, наиболее пугающих для гореанской свободной женщиной, в особенности для представительницы высшей касты, может стать, что называется, раздевание лица, при котором их губы выставляются на всеобщее обозрение, как если бы это были губы рабыни. Это рабыням, не позволено скрывать своего лица, так что их губы должны быть видны всем, и даже публично, что расценивается как один из актов позора и унижения, наложенным на рабыню.